На грани

Вдруг он начал падать. Все быстрее и быстрее; ветер засвистел в ушах, земля неслась навстречу. Что происходит? Он увидел, что падает в луче света, образовывавшем пятно на земле, у него под ногами. Его охватила паника, он перевернулся ногами вниз, чтобы не видеть земли. И вот — падение, удар, от которого по полю пошли волны и полетели комья земли. Но — удивительным образом — он не почувствовал никакой боли! Поднявшись на ноги, Алекс увидел, что стоит в небольшом кратере среди обгорелых колосьев, спаленных окружавшим его золотым облаком.

Он услышал крики и, обернувшись, увидел группу крестьян в грубой одежде, бежавшую в его сторону. Увидев, что он цел и невредим, НПС застыли с раскрытыми ртами.

— Ступай, пророк! — громогласно воззвал к нему голос Леди. — Проповедуй слово мое! Те, кто идет за мной, всегда будут под моей защитой!

Картинка опять поменялась. Алекс летел между городскими домами, заглядывая в окна, слушая обрывки разговоров об упавшем с неба пророке, которого Леди послала для защиты и спасения людей от болезней и тьмы.

Они восхваляли величие и силу Алексиона.

А вот Алекс стоит перед собранием людей на рыночной площади. Его последователи все в белом, их лица обращены к солнцу. Их глаза горят золотым огнем чистой веры. Адриа и ее сын — в первых рядах со слезами счастья на глазах.

— Славьте пророка! — кричит толпа, и золотые лучи устремляются от людей к небу. Леди отвечает на это каскадом переливающихся огней.

Мир исчез, и во тьме прозвучал голос:

— Это был путь Святого!

Картина поменялась в последний раз. Все та же площадь. Эшафот. Палач с топором над его обезглавленным телом. Возбужденная, тревожная толпа.

— Выбор — за тобой! Путь Воина приведет к разрушению города, но гарантирует тебе власть. Путь Святого позволит избежать кровопролития, но не обещает быстрой власти. Ты должен выбрать прямо сейчас! — твердо сказала Леди и исчезла.

Мысли путались в голове Алекса. Смерть Адрии и ребенка стояла перед его глазами. Незнакомое чувство вины подталкивало его в сторону святости, но путь Воина соблазнял своей ясностью. Без утешительной пустоты и материнского подспудного шепотка он пребывал в растерянности. Мать покинула его, отец им не интересовался — он был одинок в мире игры и в реальном мире. Отчаяние и беспомощность накатывали на него волнами.

— Ты не один и не будешь один, — потаенный голос прозвучал отчетливей, чем обычно, и он понял, что голос звучит не в его мозгу, а наяву.