На грани

Я подошла к Нине, которая широко мне улыбалась. Ну точно! Её греет мысль моей рухнувшей жизни и безумно веселят трудности, с которыми мне придётся столкнуться. 

- Не затягивай, - буркнула я. - Хочу, чтобы суд случился, как можно скорей. 

- Всё будет, - хмыкнула она в ответ. - Но по времени ничего не обещаю.  

Я поджала губы и уже взялась за круглый поручень, чтобы подняться, как моей другой руки коснулись её тёплые пальцы. 

- Каролина, - поймала она мой взгляд в плен своих серьёзных глаз. - Спасибо. 

- И тебе, - без тени надменности сказала я. - Будь осторожна. 

- И ты, - она на короткое мгновение сильнее сжала мои пальцы и отпустила руку, улыбнувшись: - Надеюсь, до скорой встречи. 

- Уж будь добра, - закатила я глаза, вызвав её смех и забралась в поезд. 

*** 

Трое суток! Трое, мать его, суток! В душном и гудящем раздражающими голосами людей вагоне, которые ну просто не могут сесть и спокойно сидеть, бегая туда-сюда, словно им платят бешеные деньги за нарушение покоя нормальных людей - меня.  

А гигиена? Где, скажите на милость, мне принимать душ? Волосы уже завтра будут лосниться грязью, ставя меня на один уровень с попутчиками. Раковина в дурацком, просто унизительном, туалете, который, между прочим, и не всегда открыт, совершенно не предназначена для мытья моих длинных шикарных волос. Гадство!  

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И время... Почему оно так медленно тянется? Всего лишь вечер первых суток, а по ощущениям я уже здесь бесконечно-мучительную вечность. 

Но надо быть честной - не смотря на все неудобства, моё душевное состояние приобретало какую-то лёгкость с каждым километром, отдаляющим меня от города. От Заречнева.  

Из размышлений меня вывела зашуршавшая фольга. 

- Ты отказалась от обеда, - улыбнулся Николай, сидевший напротив меня. Нас разделял металлический столик, и на его пластиковой поверхности он сосредоточено разворачивал пакет. - Но, что на счёт вкусного ужина? 

Тоже состоящий из варёных яиц? Увольте. По ощущениям я уже пропахла всей этой дорожной едой и жутко хотелось встать под горячую воду и тереть кожу жёсткой щеткой, до тех пор, пока въевшийся запах не исчезнет окончательно. 

- Благодарю, мне не хочется есть, - снова повернулась я к окну, пытаясь сквозь собственное отражение разглядеть местность за его толстым стеклом. 

- Всю дорогу не есть не получится, - усмехнулся он, а до меня донёсся аромат курицы-гриль. 

Желудок предательски заурчал, требуя еды.  

Николай прав - на одной воде я вряд ли протяну столько времени. 

Бросила любопытный взгляд на содержимое фольги. Курица, как курица. Можно и съесть кусочек. 

Николай тихо рассмеялся и, оторвав бедрышко, положил его на пластиковую тарелку, после поставив её передо мной.  

- Спасибо, - дрогнула я губами в короткой улыбке и в прострации уставилась на бедро. А приборы? 

- Вот, - усмехнулся Николай, привлекая моё внимание. - Мастер-класс, - и он прямо пальцами оторвав жирный кусок мяса, закинул его себе в рот и наиграно промычал от наслаждения. 

Я не сдержала смешка. Н-да. А почему, собственно, и нет? Кто меня здесь осудит? 

Посомневавшись ещё мгновение, я, в буквальном смысле, за считаные секунды расправилась со своим ужином, оставив голую кость. 

Николай беззлобно смеялся, я тоже веселилась. Еда - лучшее из лекарств от недовольства.  

Где-то через час я решила переодеться и лечь спать, правда, очень сомневаясь, что получится уснуть под несмолкающий стук колёс. 

Открыла чемодан и выудила из его закромов леопардовую пижамку, с белыми рюшками по кроям. Сняла футболку и начала расстёгивать джинсы. 

- Кхм, - отвлёкся от книги Николай, который привалившись спиной к стене с окном, полулежал на своём месте, согнув одну ногу в колене. - Может, прикрыть проход простынкой? 

При этом он смотрел мне в глаза, а не на полуобнажённую грудь. Хм. Достойно уважения. 

Я снисходительно усмехнулась, стягивая джинсы. Стесняться своего тела? Вот ещё! С верхней полки бокового места присвистнул парень лет семнадцати. Я бросила на него презрительный взгляд, натягивая верх пижамы и тот сконфужено отвернулся. Николай весело рассмеялся, а в проходе замерли двое детей, пару минут назад бегавшие туда-сюда по всей длине вагона. Я быстро надела шортики и села. 

- А можно с вами поиграть? - первым осмелился мальчишка. 

Почему родители не следят за своим прекрасным продолжением? 

- Конечно можно, - сел Николай, откладывая книгу на столик. 

Мальчик тут же забрался на чистое бельё с ногами в дешёвых сандаликах. Я хмыкнула и, сложив руки на груди, отвернулась. И тут моей ноги коснулась слюнявая ладошка маленькой девочки, которая в наглую забиралась ко мне на руки. Она смеялась, оглядываясь на хохочущего от щекоток брата и призывно смотрела на меня, видимо, надеясь на такую же забаву. Увольте. Подхватила её подмышки и усадила, как можно дальше от себя, брезгливо стирая с кожи её слюни. Она заметно расстроилась, вновь засунув пальцы левой руки себе в рот. 

- Это дети, а не навозные бомбы, - шутливо упрекнул меня Николай, продолжая щекотать мальчишку. 

- Спасибо, учту, - сухо ответила я.