На грани доверия. Книга третья

— Ну да, мне кажется, что Андрей Вениаминович Фертовский вполне мог кому-то отдать на хранение гарнитур. Только очень надёжному человеку, проверенному. Сомневаюсь, что он просто закопал бы реликвию. Но кому он отдал и, причём тогда тут сад с оградой? Кажется, я сама себя запутала, — Надежда стала тереть лоб.

— Нет, ты мыслишь в верном направлении. Мой дед действительно отдал на хранение гарнитур, и это был очень надёжный человек. Как ты думаешь, по-настоящему влюблённая женщина может быть надёжной? Не берём случаи, когда её предали или она разочаровалась. А именно любящая и преданная женщина.

— Может, такая женщина может пойти за мужчиной и в огонь, и в воду, — констатировала Надежда. — Значит, гарнитур был у вашей бабушки?

— Увы, но нет. Отношения между моими предками оставляли желать лучшего, по крайней мере, мне известно — бабушка никогда не любила своего супруга, брак был по расчёту. Они всю жизнь терпели друг друга, но не любили. Поэтому немудрено, что дед имел любовницу.

— Любовницу? — переспросила Надя. Такого поворота она не ожидала.

— Да, — подтвердил он, — причём она была намного моложе моего деда. Надо же, я не задумывался над этим обстоятельством, пока его не озвучил тебе — ведь Маша тоже намного моложе меня. Гены?

— Думаю, просто совпадение, — покачала головой Надя, — и потом — Маша вам не любовница, а жена. Разница есть. А откуда вы узнали про любовницу деда?

— Я напряг память, попытал Виолетту, она тоже кое-что вспомнила из детства, слышала, как ссорились дед и бабушка. Они думали, что мы не слышим, но мы с сестрой в детстве любили играть в прятки, и прятались порой в самых неожиданных местах, вплоть до камина в летнее время, ну а чуланы и кладовки вообще были нашим убежищем, а ещё шторы. Часто мы сидели в шкафу. Кажется, тогда и услышали ссору, обвинения деда в неверности. Правда, бабушка возмущалась ни сколько его неверностью, а сколько тем, что ходят сплетни. Требовала от деда соблюдать приличия.

— А он что?

— Он ни в чём не признавался. Сначала отшучивался, потом замолчал. Я уже упоминал, что дед не был из числа разговорчивых людей.

— Так, а кем же была его любовница? Кто она? — Наде казалось, что она раскрыла интереснейшую историческую живую книгу.

— На эти вопросы ты попытаешься ответить сама, — хитро прищурил глаза Фертовский-старший.

— То есть? — Надя захлопала ресницами. — Как же я отвечу на такие вопросы? Я же не знаю, кто был в те годы рядом с вашим предком.

— А вот тебе ещё подсказка «Все женщины ведут в туманы» — Марина Цветаева. И тут же рядом цитата «И во мне, и в тебе есть какой-то туман, и есть что-то за этим туманом. И во мне, и в тебе — вечная великая тайна» — здесь автор уж другой, это ливанский писатель Рейхани Амин. Подумай, что тут общего, ну кроме их общей тайны.

— Не знаю, — вздохнула Надежда, — да, ум сразу цепляется за слово «тайна», но вы сказали, что есть нечто ещё.

— Послушай ещё раз, — Владимир Григорьевич процитировал повторно.

— Меня смущает слово «туман», — раздумывая, выдала Надя, — но не вижу никакой связи его с женщиной, о которой мы говорили.

— А ты и не можешь видеть связь, потому что не знаешь фамилии этой женщины, — сказал свёкр, — но ты абсолютно верно выделила слово. Женщину, точнее, совсем молодую девушку, с которой у моего деда были отношения, звали Ольга Туманова. Она была дочерью главного агронома местного совхоза. Мой дед пересекался с ним и был вхож в его семью. Где ему и приглянулась девушка по имени Оленька. Но он относился к ней, скорее, по-отечески, пока девушка сама не призналась ему в любви — пылко, горячо. Сначала Андрей Вениаминович всячески отговаривал Оленьку, пытаясь убедить одуматься, но только ещё больше разжигал в ней страсть. Потому и сдался. И сам влюбился. Их первые свидания были в том самом саду, о котором шла речь в цитате. Видимо, для деда это имело особое значение. Как и сама Ольга Туманова.

— Так вот почему туман и сад, — поняла Надежда.

— Да, именно поэтому. А знаешь, чем заканчиваются записи деда? «И женщины могут хранить тайны» — Уильям Сомерсет Моэм.

— То есть мы получили все подсказки к тому, чтобы разгадать тайну? — уточнила Надя. — Гарнитур хранился у Ольги Тумановой?

— Да, все эти годы правдами-неправдами Ольга Викентьевна Туманова хранила гарнитур, доверенный ей моим дедом.

— Вы нашли эту женщину, раз гарнитур перед нами, так?

— Нашёл, с большим трудом, но нашёл. И представь себе, на тот момент она была жива. Ольге Викентьевне было 82 года. После нашей встречи она прожила ещё пять лет.

— Но как? Как вы сумели сложить все пазлы, Владимир Григорьевич? Как безошибочно вышли именно на неё? Да и вообще как вычислили все шаги, все повороты? Вы же открыли величайшую тайну семьи, где задействовано столько людей, столько судеб. Это сейчас я под вашим чутким руководством и подсказками вышла на финиш, но ведь вы сами проделали колоссальную работу, невероятную.