На грани падения

Я думала об этом последние несколько недель, и просто не смогла представить себя где-то ещё, кроме Мидоуларка или «Рэбл Блю». Для того, кто так усердно старался выбраться отсюда, было странно чувствовать, что это то место, которому я принадлежу.

— Мне бы не помешал инструктор по верховой езде, — сказал мой папа. Его голос был немного напряженным. В эмоциональном плане.

— Пап, ты в порядке?

— Да, Картофелинка. Более чем. Я был бы рад за тебя, где бы ты не была, но я рад, что ты хочешь быть здесь.

Мой папа никогда не пытался удержать меня в Мидоуларке. Когда я сказала ему о своих планах, он принял их и поддерживал меня, как только мог. Я задумалась, насколько тяжело ему было видеть, как я уезжаю.

— Так что ты скажешь насчёт того, чтобы быть инструктором по верховой езды в течение зимнего сезона? И мне бы не помешала помощь с дрессировкой лошадей. А там уже посмотрим, куда это приведёт.

— Люк преподаёт уроки.

— Люк, да? — папа поднял одну бровь. Дерьмо. Я никогда не называла Люка по имени. Он должен был заметить это. — Он преподаёт, и он хорошо работает. Но этот парень сильно напрягается. Я не знаю, как он успевает всё.

— Я тоже не знаю, — сказала я искренне. Он преподавал уроки по субботам, работал на ранчо почти все дни и буквально был владельцем бизнеса. Я не знала, смогу ли когда-нибудь смириться с тем, насколько он отличался в реальности от того, что я представляла себе в своей голове.

— К тому же Рональд со своей женой хотят переехать в Юму. Прожить свои золотые годы в тёплой климате. Так что, если что, ты могла бы взять подростков и взрослых. Люк может оставить себе детей, если захочет, но что-то подсказывает мне, что он позволит тебе забрать их.

Моё сердце забилось чаще.

— Почему ты так говоришь? — я пыталась звучать беззаботно. Папе потребовалось несколько мгновений, чтобы ответить, и, когда он это сделал, я не была точно уверена, что думать об этом.

— На «Рэбл Блю» не происходит ничего, о чем бы я не знал, Картофелинка.

Мы с папой въехали в центр Мидоуларка через пятнадцать минут. После его комментария о нём как всевидящем оке, заиграла «Mama’s Don’t Let Your Babies Grow Up to Be Cowboys», и для нас с Эймосом было невозможно не подпевать, когда дело касалось Уэйлона и Вилли.

После этого папа вытащил aux-кабель. Я никогда не престану веселиться с того, что у папы был самый красивый, самый современный грузовик из всех нас. Он вручил мне кабель, и я быстро нашла свой плейлист Highwaymen. Остаток пути мы пели от всего сердца.

Мы остановились у тракторного магазина прямо в тот момент, когда «Big River» подошла к концу. Я была в центре Мидоуларка пару раз с тех пор, как вернулась домой, и только чтобы увидеть Тедди в бутике, который находился примерно в пятиминутной прогулке от тракторного магазина.

Войдя в магазин, мой отец пошёл к прилавку. Он забрал все нужные вещи, но также трепался с Доном Уайаттом, владельцем, не менее двадцати минут, так что я начала осматриваться.

Когда что-то буквально называлось тракторным магазином, люди предполагали, что там были только тракторные принадлежности. Эти люди ошибались.

Тракторный магазин продавал почти всё, и мы с Тедди скупили кучу одежды от «Вранглерс» здесь, потому что она была дешевле, чем где-либо ещё.

Пока я осматривалась, я увидела футболку без рукавов и подумала о Люке. Эта была сшита именно таким образом, в отличие от его футболок, которые он изрезал ножницами.

Я сделала быстрое фото и отправила его ему.

Эмми: Как много ты заплатил Дону, чтобы он закупился этим?

Я положила телефон в задний карман и продолжила бродить вокруг. По пути захватив одну из игрушек-хваталок в виде динозавра, чтобы развлечь себя. Пару минут спустя мой телефон завибрировал от ответа Люка.

Люк: Те, что намеренно сделаны такими, не для меня.

Эмми: Почему? Сосок не покажет себя миру?

Люк: Что ты имеешь против моих сосков?

Я улыбнулась своему телефону. Учитывая, что я была самым большим ненавистником футболок без рукавов, было шокирующе, что они начинали нравиться мне. Хотя в глубине души я знала, что мне нравилась не футболка без рукавов, а мужчина, который носил её.

И его руки. Боже милостивый, его руки.

— Эмми, привет, — я услышала, как мужчина зовёт меня по имени. Я осмотрелась, пока не увидела Кенни. Конечно, он был здесь. Я забыла, что его отец владел чёртовым тракторным магазином.

— Привет, — сказала я. — Не ожидала увидеть тебя здесь.

Он улыбнулся меня. Хорошо. Может, он не был расстроен тем, что я не отвечала на его сообщения.

— Как поживаешь? Я ничего не слышал от тебя с тех пор, как мы увиделись в баре в прошлом месяце. Бедный Кенни. Он проиграл в гонке, в которой даже не знал, что участвует.

— О да, всё хорошо. Просто занята!

— Уверен в этом. Не знал, что ты осталась в городе на так долго, — сказал он. Его голос был полон надежды, что заставило почувствовать меня сукой.

— Да, мне нравится быть дома.

— Хорошо. — Он замолчал на секунду и провёл рукой по волосам, нервная привычка, которая была у него всё время, что я его знаю. — Так не хочешь поужинать как-нибудь?