На грани риска

Собиралась я на работу всегда быстро, поэтому была лишняя минутка поваляться в постели. Сразу возникли воспоминания о том, что когда-то именно Богдан любил будить меня пораньше, и перед своей тренировкой получать утренний минет.

Замерла на пороге, невольно осматривая свою квартиру и окно, где рассвет, зачинался над Москвой-рекой.

Мне это жилье с приличным ремонтом, достаточно дешево нашли люди из посольства. Я, конечно сама все покупала: мебель, вещи, но как-то быстро, неосознанно. Тут все было так безлично. Современно и сухо. Я даже за пол года не смогла ее как следует обжить.

И почему я нигде не могу почувствовать себя дома. Почему меня, как вилами скребет чувство, что я везде чужая.

– Да, иду! – раздраженно крикнула я, когда звонки прекратились, и началась долбежка в дверь. Да, такая словно там собрались все демоны ада, чтобы забрать душу, что я однажды продала, влюбившись в дьявола.

И тут вспышкой света пришло осознание. Дьявол. Я застыла, словно врастая в пол, покрытый паркетом.

Он был там, за дверью. Он узнал о заявлении и пришел требовать ответа.

Постаравшись не впадать в панику, я медленно подошла к двери и посмотрела в глазок. Коридор чистый, светлый в голубых тонах был пуст, а потом, почти отбросив меня вибрацией, дверь снова сотряслась от удара, и прозвучал до ужаса, до трясущихся коленок, знакомый голос:

– Лиса, открывай, я знаю, что ты за дверью.

А потом перед глазком появился он.

Кошмар всей моей жизни.

Неправильная, болезненная любовь.

Насильник, чуть меня не изнасиловавший на мокром полу сортира. И если пьяной в темноте клуба я его не узнала, то при свете не могла не понять, что…

Самсонов Богдан снова вернулся в мою жизнь.

Взглянув на себя в зеркало, увидела бледное до самых корней волос, лицо.

«Мне пиздец»

Эта мысль барабанной дробью билась в мозгу, отдаваясь во все тело. Оно просто напросто похолодело.

Дверь сотряслась от нового удара и я, собрав в кулак всю силу воли, решила открыть. Ну, а что? Мы ведь уже взрослые люди.

У нас есть полиция, если что в кухне есть нож, на крайний случай можно заорать и мужчина из соседней квартиры, уже не один месяц меня клеющий придет на помощь.

Чем быстрее я открою и поговорю с ним, тем быстрее снова избавлюсь.

Забуду, как страшный сон. Снова. А забуду?

Все замерло, кажется, даже демоны за дверью затаились.

Провожу дрожащей рукой по волосам и лицу, стирая последние следы сонливости, чтобы потянутся к двери.

Открывала медленно, так, словно в страхе пробиралась по лесу.

Богдан изменился, теперь я понимаю, почему я сразу не узнала его. И дело даже не в темном освещении или дредах, которых теперь не было.

Дело было в нем самом. В раздавшихся плечах, еще больше ожесточившихся глазах, твердой линии рта, и руках, судя по размеру одним движением, способных свернуть человеку шею.

Не просто человеку, мне. Раньше он был юношей, теперь передо мной стоял мужчина. Властный, жестокий, привыкший повелевать.

– Привет, Рыжуля.

– Здравствуй, Богдан.

Голос конечно тоже. Стал глубже, ниже, словно раскатистый гром в летнюю удушающую жару. Такую же, что у меня в теле.

Воздуха почти не осталось, а сердце вот вот вырвется из груди.

Зовите срочно доктора, больная снова залипла на насильнике.

Эта мысль меня отрезвила.

Он насильник. Таким был, таким он и остался.

И взгляд. Он снова меня раздел, трахнул, одел, нагнул и заставил сосать. И все, одним только взглядом. Не человек, животное.

Я перестала глазеть и, нахмурившись, сложила руки на груди.

– Зачем пришел?

– Соскучился? – сыронизировал он и ухмыльнулся. – Приехала в Москву, а старым друзьями не сообщила.

– Напомни мне, когда мы стали друзьями? – Его насмешливый тон в край выбесил, и я встав на изготовку, начала стрелять обвинениями. – Не тогда ли, когда ты меня насиловал, или может быть когда избивал, а нет, – закатила я глаза. – Наверное, когда за гипотетическую измену, чуть не отдал на растерзание своре похотливых ублюдков? Мне нечего тебе сказать, уходи!

Сказала и попыталась закрыть двери, но властная рука, словно шлагбаум, не дала ей двинуться с места.

– Не так быстро. Во-первых ты украла мою футболку, – он, даже не обращая внимания на мое тело, просто отодвинул и протиснулся в прихожую. Его амбалы – те самые уроды – все это время стоявшие за ним, тоже вошли внутрь и закрыли двери.

Черт. Кажется, я что-то говорила про адекватность.

Я отошла назад, чтобы еще раз удивиться, как вроде бы просторное светлое помещение может враз стать настолько тесным.

Все из-за парочки огромных тел.

Богдан прошел в гостиную и стал по-хозяйски рассматривать вещи, а кое-что и трогать.

– Ничего не трогай, – сразу нашлась я, отойдя от первого шока. Он обернулся и поднял брови. – Что?! Да как ты вообще смеешь после всего сюда заявляться?

Я не смогла сдержать рваный крик, чувствуя дрожь гнева пол всему телу.

– Ты посмотри, какой ты стала горячей. Сопротивляешься, кричишь, – вкрадчиво говорил он и сделал шаг ко мне.

– Стой на месте! – сразу предупредила я.

– Ты теперь не просто Лиса, а дикая рыжая кошка. В постели ты тоже перестала быть бревном? – ухмыльнулся он и снова сделал шаг.