На грани серьёзного

Ни колкостей, ни ехидных вопросов, почему он не подобрал слова получше. Сегодня важны были не слова, а то, что стояло за ними. А в глазах Эрика светилась нежность. Тепло. Поддержка. Только он смотрел на нее так. Только он за эти девять месяцев дал Кире все то, чего ей так не хватало в детстве. И столько же еще даст. Сможет ли она его когда-нибудь отблагодарить? Если повезет, к старости.

Какой будет их старость? Отчего-то Кира не сомневалась, что состарится рядом с Эриком. Она уже видела его лицо морщинистым, а руки – покрытыми пигментной гречкой. И это ее не пугало. Она знала – рядом родной человек. Даже если иногда он невыносим в своей самоуверенности.

Она покинула ЗАГС почти армянкой. Кира Саакян. Теперь ее примет и их семейный врач, и сделает скидку знакомый стоматолог, да и родами, скорее всего, займется двоюродная сестра Элинар.

Торжество вышло шумным и веселым. Шутка ли: пятнадцать стендап-комиков в одном помещении! Каждый тост коллег по цеху вызывал раскаты хохота. Хорошо хоть никто не додумался пошлить в присутствии бабушки Сатеник!

Во время одного из таких тостов Кира отправила мужу сообщение. Телефон тихонько пиликнул, и Эрик, слушая пожелания друга, невзначай глянул на экран.

«У нас будет дочь!» – высветилось там.

Он вздрогнул, закашлялся и поднялся из-за стола.

– Андрей, извини, но мне надо тебя прервать. Бабушка Сатеник, прости, я знаю, что ты не одобряешь публичных лобызаний. Но я должен немедленно поцеловать жену. Или все крикнут «горько», или я сделаю это в тишине.

Гости послушно проскандировали волшебное слово, а Эрик повернулся к Кире.

– Господи, как же я тебя люблю… – прошептал он, и на мгновение ей показалось, что гордый орел стендапа прослезился.

Но он не дал ей разглядеть свою слабость, а притянул к себе и впился в губы фирменным жарким поцелуем. Пожалуй, теперь ей придется начинать свои монологи иначе:

– Всем привет, меня зовут Кира, и мой муж – армянин.