На грани тьмы и света

— Ой, Корнила, Корнила,
Стало дома все немило.
А куда бы мне, Корнила,
Снарядиться в поход?

— Дал бы я совет — на север,

Да все дороги снег завеял,
Не к поре поход затеял —
Добрый конь не пройдет.

— Ой, Корнила, Корнила,

Пропадает даром сила!
Ты отправь меня, Корнила,
Не на север, так на юг.

— А на юге-то, на юге

Прошли черно бури-вьюги —
Конь травы не найдет.
Еще мать нам не велела:
Там идет чума-холера,
Человеческому горю
Нету берега, как морю,
Не ходи ты на юг.

— Эх, Корнила, Корнила,

Мне слова твои немилы, —
Кован конь, клинок наточен,
Мое сердце воли хочет —
Отпусти хоть на восток!

— На востоке, на востоке,

Там Урал стоит высокий,
Люди пушки льют,
Кандалы куют.
Не ходи на восток.

— Ой, Корнила, Корнила,

Что-то сердце заныло…
Коль пути мои не торены
На глухие на три стороны,
Хоть четвертую мне дай!

— А четвертая сторона

Будет к западу,
А на западе
Двери заперты,
И без умысла без злого
Не поймут там твое слово.
А поймут, так не поверят —
Не откроют тебе двери.
Не ходи на запад.

— Эх, Корнила, Корнила,

Постарела твоя сила!
Только ездит к куму в гости,
Только греет свои кости —
То твоя и доля!

А моя-то доля

Не ночует дома,
Ночью кличет меня с поля,
Закликает с Дона!

Я слыхал про атамана,

Про его победу,
Я до Разина Степана
На совет поеду.

— Не найти тебе Степана —

Изменило счастье,
Порубали атамана
На четыре части…

— Что ж об этом человеке

Всюду слышу речи?
— В церкви прокляли навеки —
Значит, Стенька вечен.

1971

Дивьи монахи

Ночью с Дона — страхи
Клонят свечку веры.
С Киева монахи
Роют там пещеры.

Как монах заходит

С черной бородою,
А другой выходит
С белой головою.

Каково, монаше,

Житие-то ваше?
Белая — от мела
Или поседела
Твоя голова?

Солнце тяжко село.

Свечка догорела,
На губах монашьих
Запеклись навеки
Кровь или слова?..

Руки их в бессилье

Непокорны стали:
На груди скрестили —
Разошлись, упали
Дланями на глыбу,
Что весь день тесали.

1971

«На пустыре обмякла яма…»

На пустыре обмякла яма,
Наполненная тишиной,
И мне не слышно слово «мама»,
Произнесенное не мной.

Тяжелую я вижу крышу,

Которой нет уже теперь,
И сквозь бомбежку резко слышу,
Как вновь отскакивает дверь.

1971

На реке

Воткнулись вглубь верхушки сосен,
Под ними млеют облака,
И стадо медленно проносит
По ним пятнистые бока.

И всадник, жаром истомленный,

По стремя ярко освещен
Там, где разлился фон зеленый,
И черен там, где белый фон.

А я курю неторопливо

И не хочу пускаться вплавь
Туда, где льется это диво
И перевертывает явь.

1971

Далече рано…

Дон. Богучарщина