На грани войны

— Никто не придет тебе на помощь, — сказала Ханна. — Оглянись вокруг. Все твои игры, твои манипуляции, твое стремление к власти. Что это тебе дало?

Глаза Розамонд ожесточились.

— Я сыта по горло.

— Скажи нам правду, или я тебя пристрелю!

Розамонд насмешливо скривила губы.

— Я уже сказала тебе правду. Мне нечего добавить.

Палец Квинн крепко сжимал спусковой крючок. Ханна покачала головой. Еще рано.

Ханне тоже есть, о чем спросить Розамонд. Ответы нужны не только Квинн, но и ей. Она ненавидела свое желание, но это не меняло реальности.

Ей нужен ответ.

И Розамонд Синклер придется ответить.

— Я убила твоего сына, — призналась Ханна.

Розамонд отшатнулась.

— Что ты сказала?

— Это я убила Пайка. Не Лиам Коулман. Я.

На мгновение суперинтендант потеряла дар речи.

— Я стреляла в него дважды. И ударила его ножом. А потом спустила на него Призрака. Твой сын мучил собак. Не только женщин.

Лицо Розамонд скривилось.

— Ложь! Заткнись! Заткни свой грязный рот!

— Он заплатил за все.

Розамонд рванулась к Ханне, ее глаза пылали яростью, руки вытянулись как когти.

Прежде чем Ханна успела среагировать, Квинн выстрелила в ноги Розамонд. Выстрел ударил по ушам, оглушив их в замкнутом пространстве гаража. Куски бетона попали в ноги суперинтенданта. Она вскрикнула и отпрыгнула назад.

— Я сказала не двигаться, — прорычала Квинн. — Следующий выстрел попадет тебе в коленную чашечку. Ты можешь исповедоваться в своих грехах с разбитым коленом — или двумя.

— Ах ты лживая шлюха, — прошипела Розамонд сквозь стиснутые зубы. Она попятилась назад и прислонилась к крылу «Мерседеса». Штанины ее брючного костюма разорвались. Капельки крови заляпали кремовый лен. Она сгорбилась, как загнанный в угол зверь.

Ханна сделала шаг к ней.

— Пять лет назад моя машина сломалась на обочине дороги. Пайк остановился и предложил помощь. Вместо этого он отвез меня в свой охотничий домик в Национальном лесу Манисти и запер в подвале. Он делал ужасные вещи. Он наслаждался контролем. Ему нравилось причинять боль.

Ноги Ханны не слушались, ладони стали липкими, но она не отводила взгляда от Розамонд.

— Но тогда ты уже знала это.

Розамонд зашипела.

— Я убью тебя!

— Ты знала. Ты его мать. Ты породила его.

— Я убью тебя за то, что ты сделала с моим Гэвином!

— Ты знала, кем он был.

В глазах Розамонд вспыхнуло неприкрытое презрение. Она всегда умела манипулировать. Каждое ее слово означало что-то другое, лабиринт слов с чудовищем в сердце каждого предложения. Каждая улыбка — завуалированная угроза.

Она использовала слова, чтобы контролировать своих оппонентов, изводить их постыдной полуправдой и красивой ложью. Когда это не удавалось, она использовала своего сына как оружие. Монстра, которым могла управлять по своему желанию.

Больше нет.

Тщательно созданная маска спала, трещины обнажили то, что скрывалось под ней.

— И что? — Розамонд наконец закричала. — Это ты хочешь услышать? Ну и что, что у него имелись определенные пристрастия! У всех нас есть свои… отклонения. Он мой сын. Я любила его таким, какой он был!

— Он насиловал и убивал.

Ее рот истончился в усмешке.

— Слишком драматичная интерпретация. Мужчины есть мужчины. Они созданы для насилия. Они созданы, чтобы стремиться к нему. Мужчины любят драться, любят смотреть на драки. Мужчины охотятся и убивают животных. Это спорт. Развлечение. Гэвин ничем не отличался.

— Люди — не животные.

— Кто сказал? — насмехалась она. — Некоторые люди ничем не лучше крыс, паразитов, которые шныряют вокруг, нарушая порядок, внося хаос и разрушение. Он никогда не делал этого с кем-то важным. Они были отбросами, наркоманами, которые отнимали силы у системы, не более того. Они как кровососущие пиявки питались всем хорошим, что мы пытались здесь построить. Убить их все равно что вынести мусор.

Ханна возмутилась:

— Я не мусор.

— Мусор другого рода. Ты недостаточно хороша для Ноа. Никогда не была и никогда не будешь. Честно говоря, я надеялась, что он избавится от тебя сам.

— Ты знала, что я жива, — прошептала Ханна. — Ты знала, что я у него.

Зубы Розамонд сверкнули белизной и остротой, как у акулы, идущей на убийство.

— Твоей семье всегда жилось лучше без тебя. Видя, как все сложилось, я бы сказала, что все это время была права.

Ханна застыла, заново пораженная развращенностью этой женщины, ее невероятной способностью к злу.

— Лучше бы ты сдохла в том подвале, — прорычала Розамонд, ее лицо исказила гримаса ненависти. — Ему следовало сгноить тебя там!

— Хватит! — раздался голос Ноа. Он вошел в гараж за спиной Квинн. — Довольно!

Глава 61

Квинн

День пятьдесят пятый

Взгляд Розамонд скользнул мимо Ханны и Квинн и остановился на Ноа. На ее лице отразилось облегчение.

— Шеф Шеридан! Слава богу! Они пытаются меня убить!

— За всем этим стоит она, Ноа! — воскликнула Квинн. — За всем!

Ноа Шеридан был в полицейской форме и держал в обеих руках по пистолету. Он выглядел разбитым, с впалыми щеками и изможденным лицом. Серые тени залегли под его налитыми кровью глазами, как синяки. От него разило алкоголем.

— Я слышал ее. Я все слышал.