На грани вызова

– Какая же это гостья, если она наша? – заворчала старуха, окинув меня придирчивым взглядом блеклых глаз. Сев за стол, макнула палец в жидкое фиолетовое пюре, облизала, причмокнула и скривилась: – Недосолено!.. – Однако же, не дожидаясь, пока дефект исправят, подняла тарелку и хлебнула через край, ухитряясь между глотками бурчать: – Могла бы… и у себя приютиться, а не у нас… место занимать.

– Так нет у нее теперь дома…

– Староста дагона у себя разместил…

– А ему ужин его помощник готовит, представляешь?…

Молчать даже во время приема пищи они не умели. Вскоре я уже перестала вникать в то, кто и что сказал. Разговор стал единым шумом, из которого мозг ухитрялся отлавливать лишь самое важное. То, что меня беспокоило больше всего – опасность разоблачения.

Однако она, похоже, мне совсем не грозила. Ну да, внучка старосты заболела лиспой и умерла, он сам об этом сказал. Но раз я жива, значит, Гуз правду скрыл, а меня ото всех прятал. Зачем? Да кто ж его знает? Остроухий, у него свои «тараканы» в голове. А времени с тех пор прошло достаточно, чтобы облик прежней Деи стерся из памяти поселян, потеряв четкость.

Меня признали, хоть к концу трапезы и стали посматривать сочувственно. Объяснение, что именно послужило причиной, не заставило себя ждать.

– Дея, дагон плохо с тобой обращался? – напрямую спросила Лагья.

– Что? – не поняла я. – Почему?

– Ты такая… забитая. Словно постоянно чего-то боишься. – Женщина посмотрела на мужа, и тот, соглашаясь с ней, кивнул. Близняшки, хоть их и не спрашивали, тоже активно закивали. – Он тебя наказывал?

– Нет-нет, я просто… перенервничала. И устала, – поспешила я оправдать мужчину, который хоть и нервировал меня своим непонятным поведением, но ведь на самом деле ничего плохого мне не сделал.

– Наверное, он как любовник пустышка, – предположила Агья. – И эгоист. Остроухие такими бывают, мне сестра мужа говорила. Подобные ему не терпят конкурентов, хотя от них самих никакого толку.

– Ты бы язык-то придержала! – рассердился рарк. – Вот муж тебя не слышит! Ты в своем уме – такое о дагоне говорить? Он как узнает, так со всех шкуру спустит…

– Будешь молчать, так и не узнает, – фыркнула Агья, но тон смягчила. – Может, он и ничего, но девочка-то все равно напряжена! Ей надо расслабиться.

– У нее для этого теперь есть все возможности, – хрипло засмеялась старуха.

– А вдруг дагон будет против? – забеспокоилась Лагья. – Не вышло бы проблем.

Ее дочки тревожно ахнули, прижав ладони к щекам.

– Он мужу сказал, что ограничений нет, – успокоила всех Агья, вернув счастливые предвкушающие улыбки на лица девушек. – Можете поиграть.

Игра… Ох как она меня тревожила! Я же ни правил не знала, ни сути, которая, несомненно, имела интимный подтекст. И вообще не хотелось мне лишний раз себя выставлять напоказ. Я бы с огромным удовольствием просто легла отдохнуть где-нибудь в тишине и покое. И желательно с теплым Ташем под боком.

Увы. Шошей круглоухое население восприняло в штыки. То есть, едва рыжие пушистики вылезли из гравилета, перепугались все, кроме разве что нового старосты и его остроухого помощника. О том, чтобы Таш жил со мной в доме, не могло быть и речи. В итоге оба шоша, потому как Хас решил брата одного не оставлять, нашли себе укрытие поблизости – на том самом сеновале над загоном с местной живностью, где когда-то мне самой пришлось ночевать. Успокаивало меня только то, что и я могла в любой момент к нему прибежать и самому Ташу были прекрасно видны окрестности дома.

В игру меня буквально втянули. Едва ужин закончился, девушки бросились на второй этаж, а спустились переодетые – одна в ярко-синее, другая в солнечно-желтое платье. Определенно для кавалеров принарядились. Подхватив меня под руки, увлекли к выходу, где нас ждала Агья. Похихикали в адрес родителей, которые несомненно воспользуются их отсутствием – Лагья уже сидела на коленях мужа, недвусмысленно забираясь ладонями ему под рубашку.

И если до этого я еще имела намерение остаться в доме, то теперь передумала. Однако сомнительного удовольствия все же попыталась избежать.

– Вы идите, играйте, а я к шошам схожу. Проведать. Потом к вам присоединюсь.

– К кому? – хором удивились сестрички, замерев в проеме.

– К рыжим зверюгам, которые в сарае поселились, – со знанием дела ответила за меня Агья. – Ох, девочки, я же к ним заглядывала. Морды длинные, зубастые. Глазищами сверкают. Вот-вот набросятся. Еле ноги унесла.

– Б-р-р… – передернулись близняшки.

Жена старосты посмотрела на меня сочувственно и вздохнула:

– Как же дагон тебя запугал-то. Мама твоя пришла бы в ужас, если б узнала… – В глазах сверкнуло негодование, и она решительно вцепилась в мое запястье. – Нет уж. Даже не думай. Полное селение мужиков, а она к лохматым страшилищам собралась! Не позволю! Все, девочки, дверь закрыли, и бегом.