На границе света

Марихен обиженно поджала губы, но я чувствовала, как она придумывает другие идиотские примеры в подтверждение своей теории. Глаза её горели от миссионерского рвения. Пока я буду ей перечить, мне от этой зануды не избавиться. В придачу рядом сидела ещё и тётя Бернадетт.

– Марихен просто хочет сказать, что у Бога есть план для каждого из нас, и принять его – наш долг. – Голос её звучал назидательно, впрочем, как всегда, если она пыталась втолковать что-то заблудшей овечке, то есть мне. – Даже для бедного мальчика фон Аренсбургов у Него есть план.

Худшее в такого рода беседах – мне всегда было, что возразить, в голове рождалось целое множество возможных ответов, а приходилось смиренно молчать. Я потупилась и, пересилив себя, пробормотала:

– Наверное, вы правы. Попробую в следующий раз молиться по-другому. – Тётя Бернадетт выглядела так, будто собиралась тут же присоединиться к моей молитве, поэтому я на всякий случай добавила: – В одиночестве.

– Конечно-конечно, – к моему облегчению, ответила тётя Бернадетт и встала. – У тебя всё получится. Кстати, красивая блузка. Пойдём, Марихен. Надо ещё успеть к мяснику. И в этот раз повяжи свою шаль как следует.

Проходя мимо меня, Марихен разочарованно скривилась.

– Мама! Может, Квинн вообще не Матильдина Клара, – бубнила она, переступая порог церкви. – Луиза говорит, что Матильда в него просто влюбилась.

«Что? Какая же вредная всё-таки эта Луиза. И какая проницательная. Увы».

– Чепуха, – ответила тётя Бернадетт. Она говорила шёпотом, но отличная акустика церкви доносила до меня каждое слово, даже с множеством отзвуков. – У мальчика сотрясение мозга, и он навсегда останется инвалидом.

Я еле сдержалась, чтобы не вскочить и не прокричать что-нибудь в ответ.

– Вот именно, – сказала Марихен. – Поэтому-то Матильда и надеется, что теперь у неё появился шанс. Так говорит Луиза.

Ещё пару секунд эхо повторяло на разные лады «Луи-за… иза… грыза…», а затем двери церкви наконец закрылись.

Маленький каменный демон тут же опять стал видимым. Он сидел на том же месте, что и прежде. Я была рада отвлечься от мыслей, которые вызвали во мне слова Марихен.

«Интересно, он слышал весь наш разговор?»

– Сразу по двум пунктам, – сказал он. – Во-первых, это никакая не красивая блузка. А во-вторых, как этот мальчишка фон Аренсбургов, сидящий в инвалидной коляске, умеет проходить через порталы?

– По первому пункту – сама знаю. На второй пункт я тебе отвечу только в том случае, если ты взамен тоже мне кое-что расскажешь. – Я застегнула до самого подбородка молнию куртки, чтобы от блузки не было заметно ни ниточки.

– Договорились, – тут же откликнулся демон. – Ты мне – я тебе. Но своё имя я говорить не собираюсь, так и знай.

– Тогда я сама придумаю тебе прозвище, – отозвалась я.

– Вот спасибо. Лучше уж я сам себе придумаю, прежде чем ты назовёшь меня Фифи или Хрюхрю. – Зверёк вздохнул. – Обращайся ко мне просто Бакс.

– Бакс??? – Я еле сдержалась, чтобы не сказать, что придумала для него гораздо более милое и звучное имя. – Ладно, тогда держи первый вопрос, Бакс.

– Только не надо произносить его так, будто это самое странное или смешное имя на свете, – раздражённо перебил меня демон. – Бакс – это сокращение от Баксимилиан. Баксимилиан Гримм – это в демонских кругах уважаемое и вызывающее страх имя.

– Ясно. – Теперь я была почти на сто процентов уверена, что он только что сказал мне своё настоящее имя. Но сообщать ему это мне не хотелось. – Если ты страж этого портала, кому ты должен накапать… то есть доложить, если кто-то им воспользуется?

Бакс задумчиво сморщил свой каменный лисий носик:

– Никому, – ответил он. – Я сам себе господин. Кроме того, целую вечность никто через него не входил и не выходил. Волшебство, которое связывает меня с порталом, со временем становится всё слабее. Теперь я могу бродить почти по всему городу.

Кажется, он был рад перекинуться словцом хоть с кем-то. Оказывается, для этого зверька не надо было выдумывать особые хитрости, чтобы тот выдал мне информацию, которая меня интересовала. В обмен на это я поведала ему, что Квинн только недавно узнал, что является потомком, и поэтому решил самостоятельно исследовать Грань. Казалось, Бакс вовсе не считал это таким уж предосудительным желанием. Пока мы общались, солнце скрылось за крышами домов, и церковь погрузилась в тусклый сумеречный свет. Разговор с каменным демоном меня немного отвлекал, но тем не менее с каждой минутой я волновалась всё сильнее.

«Солнце скоро сядет, куда этот Квинн запропастился? Что он делает там так долго?»

– Только не дрожи так от страха, – проблеял Бакс.

Он перелетел на верхушку исповедальни и оттуда наблюдал за тем, как я, словно тигр в клетке, нервно бросаюсь от одной стены к другой под окном со злосчастным триптихом, а потом нарезаю круги по всей церкви, не выпуская из вида среднюю часть картины.

– Эти потомки – железные парни. Вспомнить только Александра Великого. Кто только не старался убить этого пройдоху! Если твой дружок действительно потомок, он уж там разберётся.