На изломе

– Саня, ты знаком с новым комэском? – спросил Ващенка, когда они шли к вертолетной стоянке.

– Толик – мой бывший сослуживец по Дальнему Востоку, – ответил Иванов. – Мы командовали звеньями в одном полку, но подружиться как-то не получилось. Толик – сломал столик – так его прозвали в части – амбициозный и заносчивый. Он имел неплохие связи по линии жены в Главном штабе авиации. Тогда из полка он уехал в академию. И вот через четыре года судьба вновь нас свела.

– Понятно… – протянул Ващенка. – Ну и как под ним нам будет служиться?

Иванов пожал плечами:

– Он не трус. Летать умеет. Но – буквоед. Посмотрим.

Они подошли к вертолету.

– Ну что, братья-славяне, полетаем сегодня? – весело подмигнул он экипажу. – По местам!

Ващенка с Мельничуком удивленно переглянулись и вслед за командиром полезли в вертолет.

Летал Иванов в этот день почти автоматически: брался за управление только на взлете и посадке. Остальное время пилотировал правый летчик, а Иванов дремал в командирском кресле. Сегодня Иванов мог себе это позволить, потому что в задании на день значилась только доставка груза. Маршрут челночный – между Моздоком и Ханкалой.

– Командир, на тебе что, всю ночь черти воду возили? – поинтересовался догадливый Ващенка.

– Мелко берешь! – отшутился Иванов. – На мне самая прекрасная ведьма всю ночь каталась.

– Познакомишь? – сразу оживился «правак». – Я бы с пребольшим удовольствием и парочку ведьм на себе покатал. Кто такая? Может, у нее подруга есть?

– Ты ее знаешь… Помнишь дом на окраине? Самая красивая из трех.

– Неужели Наташка? – не поверил Ващенка.

– Наташа, – ласково произнес Иванов имя девушки. – А насчет подруги – разузнаю, может, что и получится.

– Помнишь, там Маринка была? Она тоже вроде ничего, – подсказал Ващенка.

– А если с Маринкой не получится?

– Все равно, – не стал привередничать «правак». – Но заявляю официально, Александр Николаевич, ваш подчиненный очень желает сегодня же к девочкам. Могу рапорт написать. По команде. Терпеть нету сил! А вы, по уставу, обязаны заботиться о подчиненных. Лучший кусок вначале им…

– Ладно-ладно, что-нибудь придумаем, – смеясь и прерывая рассуждения Ващенки, пообещал Иванов.

За обедом Иванов выпил только компот – есть совсем не хотелось. Хотелось прилечь и спокойно выспаться. Наташа не выходила из головы: ее взгляд, улыбка, умение быть необыкновенной: веселой, ласковой, очаровательной, женственной, строгой и грубой и вместе с тем такой беззащитной – все это удивляло и притягивало к ней.

После полетов в радостно-приподнятом настроении Иванов чуть не бежал на квартиру к Ковалеву. Быстро идя по улице и глядя по сторонам, он с удивлением открывал для себя, что трава и деревья вокруг – ярко-зеленые, небо – голубое и глубокое, клонящееся к закату оранжевое солнце – ласковое и любимое. Ему хотелось жить и смеяться и говорить всем встречным что-нибудь хорошее. Иванов удивлялся, почему целых тридцать лет жизни он не видел и не понимал всего этого великолепия, не ощущал себя единым с окружающим миром? Неужели в один миг все изменить в его, казалось, уже устоявшейся жизни вот так просто смогла одна женщина? И сейчас он увидит ее!

Дверь открыла Ирина.

– Наташа здесь? – от волнения совсем забыл поздороваться Иванов.

– Куда она денется? – понимающе улыбнулась Ирина и позвала: – Наташа, твой орел прилетел.

От звука знакомых легких шагов у Иванова радостно забилось сердце, и кровь ударила в виски.

Наташа выпорхнула навстречу и повисла у Иванова на шее. Сегодня она выглядела необыкновенно привлекательной: темно-каштановые волосы под белым бантом были собраны сзади в хвост, самые красивые на земле серо-голубые глаза с длинными густыми ресницами, большие, с еле уловимым азиатским разрезом, только чуть оттенены легкой тушью, волнующий рельеф губ подведен мягкой помадой, а в новом цветастом платьице и туфельках было столько легкого женского очарования, что у Иванова сбилось дыхание. Запах цветов наполнил коридор: ее духи нравились Иванову. Наташа выглядела потрясающе. Он поцеловал ее, обнял за талию и, опуская руку ниже, спросил:

– На тебе новые трусики?

– Да, – тихо ответила она. – Потом пошептала ему в самое ухо: – Они тебе понравятся.

Ужин прошел без спиртного и был недолгим: всем по разным причинам хотелось побыстрее в постель. Хозяин квартиры выглядел уставшим и передвигался тяжело, как отравленный таракан.

– Сегодня начальство достало, – жаловался он. – Весь день скакал по госпиталю. Напрыгался, как горный козел. Ни на минуту глаз не сомкнул.

Ирина, напротив, выглядела бодрой и выспавшейся, и Иванов не позавидовал Ковалеву.

Александр с Наташей, посоветовавшись, решили уступить Ковалеву комнату с нормальной кроватью, а сами заняли кухню, расстелив на полу широкий матрац. С затаенной надеждой Иванов подумал, что заниматься любовью на полу будет гораздо удобнее: можно использовать любые позиции без боязни свалиться с высоты, пусть даже небольшой, и сам процесс не сопровождается традиционным в таких случаях скрипом кровати. Однако ему вновь были выставлены строгие условия. И Иванову снова пришлось смириться.