На изломе

А пока в Киеве – умирали и убивали друг друга люди – лакированный, словно облитый черным стеклом, бронированный ЗИЛ выкатился из ворот Кремля и, в сопровождении трех машин кортежа покатился в сторону Площади Ногина. Уровень безопасности этого кортежа был столь высок, что, наверное, личной охране президента СССР удалось бы отразить даже нападение с гранатометами. Но, увы, никакие бронированные лимузины и три круга охраны – не могли защитить первого президента СССР от угроз политических. Которые в данный момент замыкались на одного – единственного человека: Б. Н. Ельцина. Первого президента РСФСР.

Президент Союза Советских Суверенных Республик на бумаге обладал не такими плохими полномочиями. Он был главнокомандующим Вооруженных сил СССР, причем наиболее боеспособных их компонент – сил ядерного сдерживания, флота, десантных частей и частей морской пехоты, спецназа. Он имел возможность контролировать ситуацию в республиках через КГБ, МВД и Генеральную прокуратуру, которым подчинялись республиканские. Он был руководителем Президентского совета, причем его голос был решающим (в Президентский Совет и в Союз входили десять республик – за исключением республик Прибалтики, Грузии и Молдавии) Он имел и другие полномочия, но… на деле он вынужден был все свои шаги согласовывать с самым могущественным президентом «десятки» – Ельциным Б. Н. Который один контролировал территорию, население и денежные поступления в бюджет, превосходящие все остальные республики вместе взятые.

Кроме того – Горбачёву не удалось отстоять союзное подчинение ВПК – и на данный момент флагманы советской оборонной промышленности подчинялись республикам, в основном тому же Ельцину. Ельцин мог парой решений лишить Горбачёва всей его бумажной мощи – прекратить перечисление средств на содержание армии и дать команду предприятиям ВПК больше ничего не отгружать. И – всё.

Конечно, тут многое зависело и от личностей. Горбачёв был человеком внутренне нерешительным, мятущимся, свою нерешительность он скрывал за каскадами словес, которые не заканчивались делами. Он вообще не любил дела. Это был первый президент СССР, который не служил в армии, он же никогда не возглавлял никакое промышленное или какое-либо еще предприятие и вообще – не занимался реальным делом с тех пор, как ушел с комбайна. Он не построил ни одного дома или цеха, никого не вылечил, не выучил, не обогрел – и все-же стал президентом страны. И даже тут – он проявил себя: когда был вопрос, как должен выбираться президент СССР – Съездом или всенародным голосованием, он выбрал съезд. Потому что он никогда и в выборах реальных не участвовал.

В отличие от Горбачёва – Ельцину пришлось поработать руками, он много лет был строителем, а потом возглавлял один из крупнейших регионов страны – промышленно развитую Свердловскую область. Объекты, которые построил Ельцин – стояли в Свердловске до сих пор. Там же, по донесениям КГБ – первым российским президентом была подготовлена запасная столица РСФСР, затаились люди, которые должны были выйти из тени в случае гибели, ареста или смещения Ельцина и объявить о выходе РСФСР из состава Союза132. Что означало немедленный крах всего объединения…

В девяностом году – Ельцин сумел приобрести статус, как минимум не уступающий, а то и превосходящий статус Горбачёва – он был избран первым президентом РСФСР на всенародных выборах. Причем с солидным отрывом от идущего вторым Николая Рыжкова, бывшего союзного премьера. Впрочем, Горбачёв в глубине души был согласен с выбором русских – Рыжков экономику развалил изрядно. И дело было не в каком-то злом умысле… просто Рыжков так и не перерос уровень директора завода. И мыслил этими категориями, категориями директорской касты – а не кормчего экономики в целом.

Почти весь 1991 год – продолжался торг по Союзному договору. Продолжался он на фоне резкого падения популярности самого Горбачёва, шахтерских и прочих забастовок, поспешного вывода войск из Европы, когда эшелоны сгружали в чистое поле, продолжающихся межнациональных конфликтов, фактического отказа Запада выделять кредиты на союзную экономику. Несмотря на это – республики удалось свести за одним столом и заставить подписать Союзный договор, превращающий государство с явными признаками унитарности в слабую федерацию. Но проблемы с подписанием Союзного договора проблемы не были исчерпаны, скорее они даже углубились.