На изломе

– Вот… карточка аккредитации.

Террорист неумело перехватил автомат, вчитался.

– Ди-ден-ко… постой, хлопче… ты украинец?

– Так, – сказал Диденко, – мой прадед переехал в США.

– Так… это другое дело. Сейчас, проводнику доложу, он с тобой поговорит. Пошли…

…

До этого Диденко был несколько раз в Верховном совете и примерно знал, как он выглядит внутри. Это старое здание, оно расположено на высоком берегу Днепра – перед ним есть смотровая площадка, откуда открывается отличный вид на могучую реку. Невысокие ступеньки ведут в холл, из холла – лестница, ведущая на балюстраду. С балюстрады – два входа в большой зал заседаний. Выше – галерка для прессы и посетителей. А над самим залом заседаний – большой купол, но не капитолийского типа, а прозрачный.

Первое, что увидел Диденко, когда шагнул внутрь – был пулемет. Они выломали пару балясин вверху и установили на балюстраде пулемет. Неплохое решение – теперь главный вход перекрыт, и любое полицейское подразделение, рискнувшее ворваться сюда – окажется под губительным пулеметным огнем. Впрочем, пули ударят и по демонстрантам, если полиция не уберет их. А боевики об этом знают? Им плевать?

Он никак не мог понять, как он должен называть тех кто захватил этот здание. Повстанцы? Боевики? Террористы? От одного этого зависит очень многое – журналист должен быть нейтрален, но при этом героев репортажа он должен как-то называть.

Повстанцы? А против кого они восстали? И как? Захватив не оккупационную воинскую часть, а собственный избранный народом Парламент. Кто они? И что это? В девяностом и девяносто первом много рассуждали о возможном реванше «хардлайнеров», то есть сторонников твердого курса в СССР, о возможном военном путче. А теперь получается, что восстали националисты в республиках?

– Пошли… туда. Там будешь снимать.

Диденко остался стоять на месте.

– Я никуда не пойду.

– Почему?

– Вы обещали освободить заложников. Я никуда не пойду, пока вы не выпустите их…

Террорист с автоматом помялся… потом достал рацию, переключил канал…

…

Заложников набралось шестнадцать человек.

Это были самые пожилые депутаты и несколько женщин. Террористы выпускали их, потому что не хотели с ними возиться, заниматься их лечением и так далее. Ну и… продемонстрировать свою добрую волю, что немаловажно…

Эти люди проходили мимо Диденко… и смотрели на него, а он снимал. И ему вдруг почему то стало стыдно за то что он снимает – пусть это была и правда.

Молодежь за дверьми – встретила освобождаемых депутатов криками «ганьба!»…

…

Проводник – оказался каким-то сухим… моторным… он единственный не прятал лицо за маской – сухое и скуластое, с усами, как у Саддама Хуссейна. Они встретились в кабинете, который принадлежал одному из руководителей Верховного совета. Повертев в пальцах карточку, он бросил ее на стол.

– То, что вы украинец не играет для меня никакой роли, – сказал он.

– Почему

– Ни одна страна Запада не помогает Украине избавиться от советской оккупации. Нас предали все, включая вашего президента.

– Возможно, он скоро не будет президентом.

– Это неважно. Украина должна сама добыть себе свободу.

– Как. Силой оружия?

– Да. Только такая свобода и есть настоящая свобода.

Проводник достал пачку «Мальборо». Закурил. Диденко не предложил.

– Вы снимаете?

– Нет.

– Это плохо. Надо начинать.

– Вы не хотите что-то сказать без камеры?

– Ментам? Которые вас сюда послали?

– Полиции.

Проводник выпустил вверх клуб дыма.

– Скажите им следующее. Мы понимаем, что почти три сотни зрадников, которых мы держим – не лучший залог, тот, кто их убьет, откроет путь Украине в будущее. Но скажите, что мы будем сражаться до конца, и последний из нас подорвет здание. Украинцы никогда не сдавались… Мы повторим подвиг Крут и Холодного яра. В этом наша честь.

Диденко вдруг вспомнил: «Верность – наша честь». Девиз СС.

– Снимайте.

Диденко устроился поудобнее.

– Как только загорится красный огонек – говорите…

…

– Слава Украине! Я Тарас Яцкевич, украинский националист и патриот, командир девятого загона спецпризначенья Украинской повстанческой армии нахожусь в здании Верховного Совета Украины, которое контролируется воинами УПА, подчиняющимися только Проводу УПА. Исходя из высших интересов украинской нации, мы сделали эту акцию, потому что Украина дальше не может терпеть издевательств коммунистов и гегемонии Москвы. Настало время сбросить рабские оковы, в которых Украина находится уже более трехсот лет и сделать Украину вильной и незалежной державой, которая не будет зависеть от России и ее уродливого детища – коммунистической партии.