На колокольный крик

– Для многих вы оба навсегда останетесь загадкой, – сказал Богдан. – Но это хорошо. Он истинной любви во всей Вселенной станет светлее. Такое время придёт.

Тарас и Нэликэ промолчали. Немного продумав, она заметила, что их грядущая Дэгдэн-давори – беда и радость… одновременно. Ещё она сказала, что добрые люди, верящие друг в друга, не расстаются на мирозданческих дорогах.

– По-всякому бывает, – возразил ей Богдан. – Очень часто это зависит не от человека, а только от Высших Сил. Но у вас – особый случай. Вы, Тарас и Нэликэ, неразлучны.

– Я знаю, – согласилась с ним Нэликэ. – Мы уже с Тарасом несколько лет тому назад родились в земном мире. У нас даже кроватки стояли рядом… в одном родильном доме. Мы с ним пока здесь, но уже и там. Я вернусь в земную жизнь, а мой Тарас в ней и останется, но с новым телом. Там время летит, может быть, и быстрее…

Ещё она сказала, что пройдёт, каких-то четыре-пять лет, и всё, что происходит сейчас здесь с ними, троими, даже в памяти у них не останется.

Может быть, когда-нибудь и где-нибудь всплывёт в подсознании кого-то из них. Не больше, и то ведь покажется, всего лишь, глупой фантазий.

– Скрывать не стану, – признался Верганов, – я тоже чувствую, что меня фактически уже нет в земном мире. Осталось лишь краткое отражение уже… совершённого. Но то радует, что до конца текущей недели, как говорится, на автопилоте, наша переправа в пространстве будет удачной.

В глазах Нэликэ стояли слёзы. В них читалась печаль и одновременно радость. Близилась её разлука с Тарасом, но только для того, чтобы снова встретиться в новых земных образах и оболочках. А дальше – бесконечное количество перевоплощений, рождений и смертей, и через всё это надо пройти. Правда, конца этому не будет, да и начала не имелось.

Она обняла Тараса. На мгновение показалось Богдану Верганову, что они, вечные муж и жена, стали единым целым. Нет, не показалось. Так и было на самом деле.

Ужин у Богдана и Тараса был довольно плотным. На столе стояла большая алюминиевая чашка-тазик. В ней находилась сиговая тала, нанайское национальное блюдо, которое давно уже стало общероссийским. Это мелко-нарезанные пластики замороженной рыбы с луком, солью, перцем и в уксусе малой концентрации…

Далеко не все сорта рыбы пригодны для приготовления такой еды, пожалуй, только сиг, ленок и таймень, изредка, в ход идёт калуга или осётр. Некоторые умудряются готовить талу даже из тихоокеанской селёдки. Терпимо, но не то. Фантазии гурманов нет предела. Если они солят яблоки и готовят варенье из свежих огурцов, то… Впрочем, это их дело. Каждый желает отличиться, как может, но не всегда удачно.

На столе стояли чашки с паюсной (чёрной) и лососевой (красной) икрой, лепёшки из сушеной мясной (кабан или сохатый) муки, таксан (рыбий паштет) и многое из такого, о чём пока почти не знают и не ведают любители самых изысканных блюд. Ведь вряд, к примеру, ли кто-нибудь из здравомыслящих людей откажется от запеченного в глине муксуна (толстолоба).

– Я в курсе, что нанайцы умеют делать то, на что не способны самые «продвинутые» европейские нации , – увлечённый талой сказал Верганов. – Гольды выделывают, к примеру, не только шкуры животных, но и рыб.

– Не просто выделывают, но и шьют из них самую разнообразную одежду. На каждой рубахе или платье замысловатый цветистый орнамент. Со смыслом и значением. Но это уже бытовая национальная магия.

Но, оценив гостеприимство Тараса, Верганов вернулся к самой основной теме разговора, к тому, что его всегда волновало и волнует сейчас. Разумеется, речь он вёл об истинном, а не показном и даже дешёвом патриотизме или о негодяях, отрицающих и оскорбляющих не только всё русское, но и российское.

Русофобия не в одночасье, а уже давно стало основной ценностью ряда заокеанских и европейских стран. Они ещё очень хотят, чтобы и россияне сами себя считали людьми второго, а то и третьего сорта.

Убеждённо Богдан говорил о том, что если вы, к примеру, живёте в России и ощущаете себя россиянином, а не «гражданином мира», который легко и свободно меняет свои убеждения (ради личной выгоды) и служит чужим «ценностям», то вы уже богаты. Понятно, хотелось бы большего. К примеру, равенства, справедливости, хотя бы, относительного благополучия. Но что есть, то есть. Цари и президенты приходят и уходят, а Родина остаётся.

Она ведь, в конечном счёте, и помогает вам понять, что вчерашний ваш день был периодом не процветания вашего, а жестокого ограбления и унижения. За счёт вас припеваючи жили бандиты и тунеядцы, и те, которые посчитали себя «государством». Но им, как раз, и невдомёк, что совершенно ничего не стоит заокеанский бургер, из-за которого они попытались обгадить свою Родину, ту землю, то сообщество людей, которое доверилось им. Но пока не пожалело об этом. Всему своё время… ещё горько пожалеет.