На кончиках пальцев (СИ)

— Я очень устал, Рита, но если придётся, если я буду видеть тотальное попирание закона, лёгкие решения сложных проблем, если коррупция и жадность верхних эшелонов власти начнут разрастаться в новом правительстве… Я найду в себе силы и встану на эту стезю. Я не позволю прикрываться моим именем и вершить черноту под эгидой поддержки Золотого мальчика. Если придётся, я пойду против всех и объявлю войну продажности и несправедливости!

— У вас есть причины так волноваться за чистоту рядов нынешнего правительства?

— Пока нет. Но я уже видел, как быстро меняется политический курс. И хорошо понимаю, как легко из героя сделать предателя и наоборот. Я сейчас остался без поддержки друзей — Рону непросто пережить потерю брата, особенно после года, проведённого в разлуке с семьей. Гермиона — самая сильная и честная из нас — тоже с огромным трудом справляется с последствиями войны. Но это не повод говорить за их спинами, что они не радеют за благополучие страны. Просто мало кто помнит, что мы — всего то навсего подростки, пережившие взрослые потери и принявшие взрослые решения. Но мы увлеклись моими бедами, забыв всё же о цели нашей встречи. Я хотел бы сказать последнее: Леди Малфой, прошу вас, дайте мне знать, что вы в порядке. А если это не так, умоляю, скажите, как я могу помочь вам. Я сделаю всё, что в моих силах. А они, как вы уже имели возможность убедиться, отнюдь не малы».

— Щенок! Да как он посмел?! — Министр стукнул кулаком по столу, отчего все в кабинете невольно вздрогнули.

— Но разве не этого вы от него хотели? — заместитель Министра Палмер пожал плечами. — Он уже не пятнадцатилетний ребёнок, чтобы плясать под вашу дудку. И всё, что он сказал вполне справедливо… Когда это скорое правосудие было честным и открытым?

Министр не ответил. Ему, конечно, придётся немного сменить планы, но по сути, мальчишка не так далёк от истины. Некоторые его слова можно списать на юношеский максимализм, но направление для деятельности он выбрал правильное. Вот только сейчас стало понятно, что лучше держать его подальше от политики — займись он ею всерьёз, он оказался бы не так и плох… Кингсли выдохнул и обратился к собравшимся:

— Все силы Аврората пускаем на поиск Нарциссы Малфой. Не важно, какова её истинная роль в Победе, сначала найдём, потом разберёмся. И снимите с неё клеймо преступницы — ищем как свидетеля. Раз Избранному так уж приспичило вернуть Долг жизни — наш долг ему помочь…

Собрание затянулось до самой пресс-конференции, а после него неприметная министерская сова отправилась прямиком к дому 12 на площади Гриммо.

Безделье заставляло Драко звереть. Он ужасно себя чувствовал, но без хоть какого-то занятия он готов был бросаться на стены. В итоге он практиковался в беспалочковой магии, раз уж палочка осталась у Поттера, и в итоге заметил одну особенность. Каждый раз, когда он пытался вызвать Люмос, стены его камеры едва заметно светились, являя взгляду причудливую вязь Блокирующих и Защитных заклинаний. С этого момента он стал планомерно изучать наложенные чары, а через несколько дней и вовсе попробовал распутать несколько нитей. Сил на это уходило много, работа была кропотливая и нудная, но на фоне тотального безделья даже такое времяпрепровождение было в радость. Эта скрупулезная и вдумчивая деятельность напоминала ему что-то давно забытое и туманное, но от того, что он занимался этим почти бессмысленным занятием, в голове немного прояснялось, будто когда-то он уже искал решение подобной головоломки, и сейчас снова встал на родные рельсы. Ночью было проще — кошмары снились редко, в основном он видел Хогвартс и то, чего там никогда не случалось. И поначалу дикие, совершенно неправдопобные картинки постепенно стали привычными и даже желанными. Эти сны были красочными и наполненными теплом и чем-то почти нежным… Таким необъяснимым, но нужным. Необходимым. И теперь Драко каждый вечер ждал, когда же он наконец заснет, чтобы узнать, что он увидит сегодня. Хотя в первую ночь, увидев, как они с Поттером сидят в библиотеке и спорят о многовекторном применении синхронных Чар Левитации, парень проснулся от шока и до самого утра не сомкнул глаз.