На кончиках пальцев (СИ)

Разговор с Гермионой и мистером Диггори вышел продуктивным. Особенно, если учесть, какой именно пост занимал судья Уорик, и какой компетенцией обладал. В его ведении были дела лиц, замеченных в сотрудничестве с Пожирателями. И он славился своей дотошностью и непредвзятостью. На первый взгляд. Однако если присмотреться… Адам смог достаточно узнать об истинных мотивах этой принципиальности. Его не принимали всерьёз в последнее время, потому что только слепой не заметил бы, что волшебник сильно сдал. Его нерасторопность в лечении сыграла важную роль. Он сказался больным, оправдывая свое отсутствие на работе, и теперь значился чуть ли не одной ногой на заслуженном отдыхе. Только поэтому он мог получать информацию, которая была вроде и неважной, но в совокупности давала чёткое представление — Гилберт прикрывал настоящих преступников и осуждал невиновных. Зато оправданные в его процессах волшебники моментально получали уважаемый статус — раз сам судья Уорик не нашёл, к чему придраться, значит в этой войне оправданный занимал позицию светлой стороны, достоин доверия, тем самым ему открывали доступ к самым важным сферам деятельности: должности в Министерстве, мандаты на занятие определённым бизнесом, трасты на закупку и поставку важных материалов и товаров. И самым важным был вопрос — «Один ли он такой в Визенгамоте?» — мистер Диггори озвучил его, как риторический.

Прежде всего это означало, что никому нельзя доверять. А ещё, что разыграй они карту с добытым изобличающим воспоминанием неверно, шансы выйти на остальных будут ничтожны. И пусть для Гарри этот вопрос оставался второстепенным, Гермиона нашла неожиданную поддержку от Драко. Поттер понимал, что ему просто отчаянно нужно искупить те ошибки, что успел сотворить его отец, и после того, как гости покинули их дом, — теперь Гарри с гордостью именно так и называл особняк на Гриммо — он уволок Малфоя в комнату, усадил на кресло, а сам сел у его ног.

— Ты понимаешь, что ты всё это время был на светлой стороне? Всё это время? Тебе не за что просить прощения. Тебе не надо ничего доказывать. Ты спас нам жизнь. Ты спас им всем жизни, помогая мне избавиться от Волдеморта. Ты вернул меня с того света в конце концов! Драко, чего ты хочешь добиться?!

— Не знаю, Поттер, что сейчас тобой движет. Но я просто хочу поступить правильно, — Гарри потемнел от этой фразы. В последний раз, когда она звучала из уст Драко, он говорил о том, чтобы вернуться в Мэнор к безносому ублюдку. — Не надо, Гарри. Ты снова сейчас будешь молчать. Молчать о том, что мне по-твоему знать не положено. Так что, или говори, или закрой свои эмоции. Я так не хочу!

Драко попытался встать, и Поттер уложил свои руки на его бёдра, чтобы удержать.

— Когда ты в прошлый раз сказал это — мы были в осознанном сновидении, и я не мог чувствовать, что у тебя внутри. Но если ты чувствовал это, то я теперь многое понимаю…

— О чём я тогда говорил? — голос Малфоя дрогнул от напряжения, царившего в комнате. Гарри только что впустил его туда, куда раньше никогда не допускал. По крайней мере, как он это помнил.

— О том, чтобы вернуться домой, к маме, к Волдеморту. Попробовать быть нашим шпионом, как Снейп… Я ещё не знал, как вы с Гермионой решите вопрос твоей безопасности, но бежать с Нарциссой ты категорически отказывался. И я думал, что потеряю тебя…

— Ты говоришь так, будто мы стали очень близкими друзьями…

— Близкими, — подтвердил Гарри и неосознанно прижался щекой к ладони Драко. И снова Малфой ощутил нечто такое, от чего захотелось прижать Поттера ближе, чтобы распробовать, рассмаковать это чувство. Небывалой теплоты и почему-то свободы.

— Ты скучаешь по тому времени, так?

— Да. Бывает. Но теперь ты здесь. И это самое главное. Что мы оба выжили в этой войне.

Позже, собираясь спать, Драко поговорил с мамой, соблюдая уже привычный ритуал, поделился с ней своими догадками и планами, сходил в душ, улёгся, а Поттер всё не появлялся. Он прислушался к себе и понял, что парень всё ещё в гостиной, думает и — неожиданно — пьёт. Накинув на голые плечи халат, он спустился вниз.

— Это ещё что за новость? — он подошёл к столику, где стояла бутылка. — Хотя выбор неплохой. Кричер! Стакан!

Посуда материализовалась в ту же секунду.

— Послушный он у нас… — откомментировал Драко и налил себе виски. Рукой.

— Ты его не знал до того, как я стал обладателем всех даров Матушки… — Малфой подавился своей порцией. Тут же налил себе снова, но не стал так же бездумно её опрокидывать, как Гарри. Он заметил его внутреннюю сосредоточенность и понял, что тот готов раскрыть перед ним этот секрет, только чтобы не говорить о чём-то другом. Парень снова наполнил стакан Гарри без магии, и Поттер, так и не дождавшись вопроса на последнюю свою реплику, спросил сам: — А как же это ваше чистокровное… «Мужчина должен уметь обращаться с вином, цветами и одеждой…»?