На кончиках пальцев (СИ)

Гарри смотрит в глаза Драко и видит, что тот не намерен отступать. Связь показывает, что у того внутри что-то дрожит от ощущения опасности, которую тот почувствовал, взяв пергамент, который принесла министерская сова, в руки. Он не понимает, что чувствует угрозу своей жизни от того, что жизнь Соратника окажется под ударом. Он хочет защитить Поттера, хочет пойти и с ним, чтобы убедиться, что окажется рядом, если понадобится. Он не боится за себя, он боится за Гарри, но не понимает, почему. Его разрывает от острого чувства неправильности всего происходящего — Гарри не должен идти туда. Ему нельзя идти туда одному, и Драко не понимает, почему тот отказывается взять его с собой. Он не может почувствовать, что скрывает его Соратник — у того было намного больше времени, чтобы разобраться с магической связью, и эта фора играет теперь ему на руку. Он только слышит его слова. Но они не убеждают. Он не верит словам, потому что уже привык слышать его чувства. Но сейчас ледяное спокойствие от Поттера тоже ощущается ложью. Потому что глаза пылают яростью.

Он теряется в связи и в итоге выдаёт совсем не то, что хотел:

— Не ври мне! Поттер, не смей мне врать!

Гарри отшатывается как от пощёчины.

— Никогда. Драко… Я никогда тебе не врал! — эмоции сменяются так быстро, что он даже не отмечает, как злость и сомнения уходят на второй план. На первом — несогласие и протест. Но он не может сказать что-то ещё. Малфой хватает его за руку и шипит.

— Сейчас! Ты врёшь мне сейчас! Я не чувствую тебя, Поттер! Думаешь, есть большая разница, между ложью и отсутствием правды?! Так вот, это основной лозунг Волдеморта! А ещё знаешь кого? Дамблдора! Да, эти двое друг друга стоили! Манипуляции, намёки, завуалированная правда, недоговорённость, выборочные сведения из целой картины — это всё ЛОЖЬ! Просто под разными названиями! И ты! Мне! ВРЁШЬ! Поттер!

Гарри вырывается из его хватки, потому что, чем крепче и дольше он его держит, тем сложнее всю правду скрывать. Он молчит, понимая, что никакие аргументы сейчас не решат эту проблему. А лишь создадут новые. Но он должен торопиться, он обязан прибыть вовремя. Однако просто уйти, вот так оставив Малфоя, не убедившись, что тот не станет делать глупости тоже невозможно.

— Драко, мистер Диггори не единожды подтверждал свои мотивы. Я ему верю! Мы! Мы ему верим. Верим?

Парню не нужно слышать ответ, чтобы понять, что тот сомневается.

— Они хотят уничтожить артефакт, который может вернуть Сириуса из Арки! Ты понимаешь, что у меня есть шанс вернуть единственного родного человека, который у меня был?! А они хотят меня этого шанса лишить! Даже не скажут мне о том, что я мог попытаться… — Гарри захлёбывается отчаянием. Он чувствует себя маленьким мальчиком, которого тётя Петунья не пускает на улицу к единственному другу — соседскому щенку, который ждёт его с куском колбасы. Он готов поделиться своим обедом, но ему не разрешают трогать животное, кормить его… Гарри уже не пять, он уже взрослый мальчик. Ему скоро восемнадцать, но он не может уйти. Туда, где должен быть. — Если бы Адам не узнал об этом, мне никто даже не сказал бы… Что Сириус…

Драко чувствует, как тот задыхается от обиды и страха от состоявшейся потери и ещё не состоявшейся потери тоже. Но он не может идти на поводу у эмоций Соратника. Потому что думает холодной головой.

— Гарри, это крайне маловероятно. Это почти невозможно, Гарри, из Арки не возвращаются! Ты же знаешь. ТЫ! ЗНАЕШЬ! ЭТО!

— Но зачем тогда они хотят именно уничтожить этот артефакт? — Поттер кричит, его глаза застилает пелена паники и сопротивления простой логики. — Не спрятать в Отделе Тайн, не поместить под охрану…

— Мы даже не знаем, что это за артефакт, Поттер! Да послушай же ты меня! Ты собираешься сорваться в Министерство, только потому что произнесли заветную фразу «Не говорите Поттеру»! В таком состоянии… Это может быть провокация. Это может быть обман. Давай я пойду с тобой, — Драко всё ещё надеется, что сможет убедить Гарри в том, что нужен ему, но Героя не в этом нужно убеждать. Это перманентный факт: Гарри нуждается в Драко банально и жизненно — как в воздухе. И именно поэтому ревностно бережёт его тайну — Драко жив. И никто не должен об этом знать.