На кончиках пальцев (СИ)

— Это было прикосновение к магии рода. Когда отца посадили, — в этот момент Гарри почувствовал небывалую горечь и апатию, — мне, как Наследнику, пришлось принять на себя обязанности Главы рода. Я до твоего вопроса никогда не задумывался о количестве домовиков, поэтому мне пришлось спросить… Их восемнадцать, Поттер, — звучал Малфой спокойно, но Гарри знал, что настроение его далеко от спокойствия.

— А у тебя есть твой домовик?

— Типпи. Он со мной с детства. С рождения. У мамы и отца тоже есть личные домовики, Добби был домовиком деда.

— Абраксаса?

— Ну конечно, Поттер! Кого же ещё! — теперь он звучал раздражённо, даже не стесняясь выражать это раздражение перед другим человеком.

Гарри тут же протянул руку, прикасаясь к его ладони, дождался, пока вспышка Драко прошла. Он не готов был почувствовать, что тому неприятно его прикосновение, что тот злится и сдерживает этот гнев.

— Ты же знаешь, что в Министерстве был не только я, что твоего отца видели многие. Он сражался с Орденовцами, он…

— Даже если бы это был только ты, ты всё равно о нём рассказал бы! — едко ответил Малфой.

— Он выпускал заклинания в моих друзей! Он выполнял задание Волдеморта!

— Он не перестаёт быть моим отцом из-за этого! Я не жду, что ты меня поймёшь!

— Потому что моего отца нет в живых? — Гарри распалённо вскочил с ковра, на котором сидел, и в этот раз Драко взял его за руку, чтобы успокоить, и это мгновенно умерило его пыл. — Если бы мои родители были живы, я так же, как и ты, переживал бы! Я понимаю, что…

— Оставь это, Гарри, — Драко всё ещё держал его за руку и теперь излучал привычное тепло, нежность, какую-то болезненную робость и надежду. — Я так долго считал его примером для подражания, так долго стремился во всём ему угождать… что по-настоящему вспомнил, что я Малфой, только в том гоблиновом туалете, когда смотрел в твои невозможные глаза.

Гарри стало неловко, и он снова сел, немного ближе к ногам Драко на этот раз; тот вздохнул и отпустил руку.

— Личный домовик отца моей матери принадлежал к дому Блэков — естественно, Добби был домовиком Абраксаса, — теперь он пояснял спокойно, внутренне будто оградив себя от пустых переживаний за отца. — Кстати о нём…

— О Добби? — Гарри так увлёкся изучением ощущений от связи, что не уловил смысл фразы.

— Об Абраксасе, дурень! — Малфой улыбнулся. Гарри снова подвис, на этот раз от его улыбки. — Тогда у Плаксы Миртл ты сказал одну фразу, об истинном могуществе, помнишь? — Гарри кивнул. — Откуда ты её узнал?

Поттер пожал плечами:

— Не знаю, я тогда говорил то, что приходило в голову… А что?

Драко был задумчив и очень серьёзен. Спустя некоторое время, пока Гарри терпеливо ожидал его ответа, он всё же сказал:

— Понимаешь, Гарри, эта фраза — из нашей родовой книги, и авторство её принадлежит именно моему деду, поэтому для меня было таким шоком услышать её от тебя.

Теперь и Поттер выглядел удивлённо-задумчивым. Весь остаток вечера они провели в обсуждении возможных причин, и в конце концов Гарри предложил обратиться с этим вопросом к магии рода.

— Или я неправильно понимаю, как это работает? — увидев некоторое смятение на лице Драко, он уже приготовился к очередной насмешке, но тот не стал.

— Ты всё ещё не совсем понимаешь, что это не магический шар, в котором можно увидеть ответ на любой вопрос… но сделать то, что ты предлагаешь, возможно.

Он снова закрыл глаза, коснувшись перстня. А когда открыл их, ничего не ответил. И, не позволив себя коснуться, попрощался и вышел. Ощущения были скомканными, смешанными, непонятными.

Без прикосновения невозможно было понять, что именно понял и почувствовал слизеринец, но Поттеру так и не удалось с того момента узнать об этом больше. Сейчас, стоя на башне, он с удивлением осознал, что впервые за то время, что они с Малфоем стали изучать связь, он по-настоящему замёрз. И понял, что раньше, как только ему становилось прохладно, Драко его согревал. Буквально. Он использовал Согревающие чары, пока Гарри даже не осознавал, что замерзает. И от этого незамысловатого действия, от такого простого проявления заботы сердце сжало стальным кулаком. Потому что так о нём никто не заботился. Молча, как бы между прочим, без лишних слов и увещеваний… Просто делал так, чтобы Гарри было тепло. Подумав об этом ещё минуту, он понял, что Драко использовал не только Согревающие. Каждый раз, когда связь позволяла ему понять, что Гарри в чём-то нуждается, тот без ненужных акцентов это давал. Тепло, еду, отдых, тишину…

Каким же должно было быть многоуровневым и сложным заклинание, наложившее подобную связь, если даже в таких мелочах Драко проявляет подобную заботу? Однако, если тот факт, что Малфой заботится о нём из-за связи, под сомнение не ставился, то то, как он эту заботу проявляет, — это исключительно его личная инициатива; и Поттеру было до жути интересно, что же повлияло на такое представление Драко о заботе. Заботился ли кто-то о нём так же… Был ли в его жизни родной человек, который так же берёг его, как Драко сейчас бережёт Гарри?