На костях богов (СИ)

— Святой отец, пожалуйста, помогите мне! — Возможно, Сол не заслуживает прощения грехов, но раз один раз помощь пришла, значит, не всё потеряно. Мальчик взбирается по склону пригорка, так и не получив вожделенной помощи. Души столпились внизу и пока не спешат подниматься, хотя вряд ли испытают с этим затруднения. Но, похоже, дело вовсе не в этом.

То, что Сол посчитал пригорком, оказалось еще одним курганом, на вершине которого кто-то посадил белую яблоню. Это сразу вызывает череду воспоминаний о проповедях в Висперглоте, когда жрец рассказывал о «неправильных» учениях других стран. Больше всего доставалось королевству Аклан, где поклоняются богине природы, символом которой являются белые деревья. Причем, не только яблони.

«Может, они не подходят, так как жрецы Аклана своими ритуалами освятили землю кургана?», — Солу остается лишь догадываться на основе предположений, небольшого жизненного опыта и совсем мизерного понимания магии.

Впрочем, счастье длилось недолго, так как вокруг стоит уже сотня душ. Среди них мужчины и женщины как из Махии, так и из Аклана. Почти все с остекленевшим взором и смертельными ранами. Сол хватается за молодую яблоню как за последнюю соломинку, и в этот момент что-то происходит. Крышка мысленного подвала грохочет, словно души требуют свободы. В голове вспыхивает боль, Сол падает на колени, а когда поднимает взор, то видит перед собой рясу святого жреца, строго глядящего из прорезей маски.

Ребенок в ужасе ожидает святого возмездия, но вместо этого чувствует рукопожатие. Ледяная рука жреца вспыхивает ярким белым огнем, в котором он полностью сгорает. В этот момент тело Сола наполняется жаром невиданной силы, а шепот Тахета произносит:

Каждая душа имеет запас духовных сил, которые наряду с магическими силами и внутренними энергиями живых тел могут оказывать влияние на мир и существ. «Сожжение Души» можно применить исключительно на тех душах, что уже подчинены. Душа после применения исчезает безвозвратно, но взамен дарует силы. Самой последней душой, какой может расплатиться за победу некромант, является его собственная, но это путешествие в один конец.

В ушах нарастает гул, а из правой руки вырастает трехметровый меч из чистейшего белого пламени. Несмотря на габариты, Сол совершенно не чувствует физического веса оружия, но духовная сила буквально обжигает кожу. Наступающие призраки моментально останавливаются, стоит увидеть могучее оружие. Солу не остается ничего другого, чтобы защищать жизнь из последних сил.

Гудящее пламя мистического меча с легкостью пронзает души, и те мгновенно распадаются невесомым черным прахом. Души умерших словно инстинктивно останавливаются перед смертельным оружием, но повторная смерть их ничуть не пугает. Мертвые уже не думают о цене жизни и просто продолжают тянуть руки к убийце. Сол взмахивает невесомым мечом направо и налево, постепенно истребляя каждого духа вокруг кургана.

Неживые противники не защищаются, и вскоре рядом не остается вообще никого, а где-то на границе с лесом колышутся несколько фигур, нужно с ними тоже покончить, пока клинок из энергии сгоревшей души святого отца совсем не потух. Вероятно, теперь он навсегда покинул Сола и отправился в Небесный Чертог на суд богов.

Теперь Сол понимает, что означает «Сожжение Души», за это стоит поблагодарить Тахета, что вовремя поделился секретом. Мальчик ни за что не поверит, что злой колдун помогает за просто так. Вероятно, контроль души не только запирает Тахета где-то в мысленном хранилище, но еще требует помогать хозяину даже против воли.

Мальчуган встает на ноги и деревянной походкой идет к душам у границы поля битвы. Один, другой, третий: Сол последовательно пронзает или разрубает силуэты мертвецов, но вскоре останавливается. Слезы без разрешения начинают литься из глаз, так как на Сола безразлично смотрят родители.

У папы размозжена половина лица, словно попал под копыта лошади, а мама даже не пытается поддерживать распоротый живот. На них почти нет доспехов, словно не соврал Тахет о том, что войска Махии насильно гнали впереди полков отряды набранных горожан без боевого опыта, доспехов и приличного оружия. Грубо говоря, на убой, в котором завязнет вражеская кавалерия или на которую потратят стрелы лучники.