На краю бездны

Она поняла, что таким образом Лестер прекратил разговор и распрощался с ней. Загасив окурок в пепельнице и поставив ее на маленький столик, занимавший почти весь балкон, вернулась в комнату.

– Лестер, если бы ты только сказал мне, что пошло не так…

Его реакция ее удивила. Еле заметная реакция – просто пару раз моргнул, и не более того. Но сомнений не было: Лестер испугался.

– Я тебе и так сказал, я…

– Есть кое-что еще… – жестко отрезала Мойра.

– Что?

– И это имеет отношение к Мину, ведь так?

Она заметила, как исказилось его лицо.

– Мойра, ты не должна…

– Значит, это верно? То, что происходит у Мина? Что ты об этом знаешь, Лестер? Что такое вы все знаете, а мне никто не говорит?

Он отшатнулся и налетел спиной на столик.

– Умоляю тебя, не надо… Не задавай больше вопросов. Ты сама не понимаешь, что делаешь…

– О чем ты?

Мойра вгляделась в лицо Лестера: на нем появилось затравленное выражение.

– Ты что, действительно ничего не видишь?

– Что я должна видеть?

– Все, что мы делаем…

– Кто это «мы»?

– Да мы все: у Мина, в «Гугле», на «Фейсбуке»…

– О чем ты говоришь?

– Ты что, не видишь, что все мы создаем условия для хаоса, для планетарной анархии, для всеобщей ненависти и тотальной войны?

– Что?

– О господи, неужели ты не понимаешь, во что превращается мир? Мир, который мы создаем? Да открой же ты глаза! Ты что, не видишь, что они готовят нам своими расчетами, алгоритмами и приложениями? Мир, в котором все будут под непрерывным присмотром, в котором каждое твое движение будет контролировать целая армия маленьких цензоров, маленьких прокуроров и маленьких диктаторов, спрятанных в компьютерах! Мир, в котором, стоит тебе высказать малейшее несогласие, как ты нарвешься на оскорбления, а то и на угрозу смерти. Мир, в котором все будут ненавидеть друг друга за произнесенное слово, за проблеск мысли, где все время будут искать козлов отпущения, чтобы было кого проклинать и сжигать. Там мальчики и девочки станут в социальных сетях подталкивать друг друга к самоубийствам, в то время как их родители в тех же самых сетях будут призывать к убийствам, ненависти и разрушению. Ты хочешь жить в таком мире? Ты такого мира хочешь для своих детей? А ведь мы именно такой для них и строим…

– Лестер…

– Интернет – это монстр, Мойра. И это чудище нас всех развращает. Оно хочет все разрушить! Оно уже вышло из-под контроля! И в это же самое время такие, как Мин, регистрируют все данные человечества, продают их тем, кто больше заплатит, и желают контролировать всех, минуя правительства! Это какое-то безумие! – Он размахивал руками во все стороны.

– Лестер, скажи мне все-таки, что на самом деле происходит…

– Что?

– У Мина… Что же все-таки происходит у Мина?

– Пожалуйста, уходи.

Он всё махал руками, словно желая прогнать надоедливую муху или птицу.

– Уходи! Уходи!

Она вздрогнула. Лестер уже почти орал.

– Убирайся! А если хочешь совета, то возвращайся домой! Уезжай во Францию! Уезжай отсюда! Уезжай из этого города!

28

Он подождал, пока закроется дверь и затихнут шаги, потом поискал номер у себя в телефоне. Прежде чем трубку взяли, прозвучало три гудка.

– Да?

– Я хотел бы заказать столик на двоих, – проговорил он дрожащим голосом.

Какое-то время в трубке помолчали.

– Это срочно?

– Очень…

Снова тишина.

– Для обеда нынче вечером вы опоздали с заказом. Я могу зарезервировать вам столик на завтра, на двенадцать тридцать. Вас устроит?

– А раньше никак невозможно?

– …

– Хорошо, – нехотя согласился он.

Отсоединившись, взглянул на грязно-кровавое небо между домами. Пот потоками струился по лицу, и впечатление было такое, что сердечный насос включился на автозажигании. Он вытащил изо рта сигарету, поднес раскаленный кончик к ладони и подождал, пока запах паленого мяса достигнет ноздрей. Слезы застилали ему глаза. Потом сунул руку под холодную воду, перевязал и налил себе виски.

* * *

– Миму, поставь музыку.

– Сейчас, Мойра, – ответил из звуковой колонки женский голос.

Да, все достают меня, достают, достают и достают… Йо

!..

Снова Дрейк, как тогда в «Тесле», когда она только что прилетела… Миму, музыкальному приложению «Мин», явно не хватало воображения… Мойра вспомнила свои первые дни в Гонконге и то мучительное чувство одиночества, которое охватило ее тогда, да так и не выпустило до сих пор.

– Следующую запись, – велела она, сидя на диване в гостиной с бокалом вина в руке.

Леди Гага и Брэдли Купер дуэтом запели «Shallow»:

Tell me something, girl,
Are you happy in this modern world?

[43]