На краю бездны

Мы наскребли денег и сели в автобус до автовокзала. Всю дорогу Эйдан говорил, как он хочет встретить кого-нибудь, кто заботился бы о нем, а потом спросил, какие планы на жизнь у меня. Сейчас, после всего, что стряслось сегодня, это кажется диким, но я вдруг поняла, что не особенно задумывалась о будущем, потому что была одержима прошлым и попытками выяснить, что же со мной произошло в Блэквуд-Бей и здесь, в Лондоне, что заставило меня бежать.

Короче, я сказала, что раньше хотела стать ветеринаром или врачом, и он посоветовал мне озаботиться сдачей экзаменов, доктор Олсен должна знать, каких именно, можно поговорить с ней на эту тему.

Когда мы доехали до вокзала Виктория, район мне показался знакомым, а когда автобус выехал на главную улицу, возникло стойкое ощущение, что и здесь я уже бывала. На автовокзале в нос немедленно ударила вонь автобусных выхлопов и фастфуда, а увидев указатель туалетов (вниз по лестнице), я поняла, что в точности знаю, как они выглядят. Воспоминания вдруг всплыли в голове сами собой: я покупала там наркотики, я постоянно ошивалась в этом месте.

Пришел Эйдан с билетами, но я не могла сейчас ехать в Дил, я практически вплотную приблизилась к ответу на вопрос, кем была прежде. Он двинулся следом за мной к выходу. Снаружи одна сторона улицы была заставлена дорогущими машинами, «бентли» и прочими в том же роде, а другая, судя по всему, застроена социальным жильем. Мы очутились перед входом в итальянский ресторан, расположенный по соседству с собачьей парикмахерской. Их разделяли железные ворота, за которыми скрывался вход в жилой подъезд в три или четыре этажа. На панели домофона виднелись кнопки с номерами квартир, и я, даже не раздумывая, нажала кнопку с номером тридцать два. Сердце у меня колотилось как сумасшедшее, но когда дверь открылась, я двинулась вверх по лестнице, и Эйдан последовал за мной, хотя всю дорогу спрашивал, уверена ли я, что это хорошая идея. Дверь тридцать второй квартиры оказалась приоткрыта, а изнутри доносилась музыка. Оттуда тянуло табачным дымом и травкой, но мы все равно вошли внутрь. Это было отвратительно: пожелтевшие облупленные стены, всюду мусор. От двери я заметила спальню с засаленным, в пятнах, голым матрасом на полу и омерзительно грязную кухню, а в дальней комнате в конце коридора виднелся раскладной стол с разбросанными по нему наркотиками, пластиковыми бутылками, пакетиками с каким-то порошком и кухонными весами.

На диване сидели двое парней, а между ними девушка, которая выглядела так, словно вот-вот отключится. Тот, что сидел справа, при виде меня поднялся и произнес:

– А, это ты!

«Кто? – подмывало меня спросить. – Кто я?» Но по выражению лица можно было подумать, что он хочет меня убить, и у него наверняка был нож или еще что похуже. А когда на пороге появился Эйдан, он рассвирепел.

Я все время смотрела на девушку на диване, потому что когда-то сама была на ее месте. И тот матрас на полу в соседней комнате. Я на нем спала, я на нем трахалась – вернее, меня на нем трахали, потому что не припомню, чтобы я этого хотела.

Я понимала, что надо сматываться, но мои ноги словно приросли к полу. Эйдан потянул меня за руку.

– Идем! – сказал он, а потом произнес мое имя, Алекс, и те парни заржали.

– Алекс? – переспросил второй. – Значит, теперь тебя так зовут, малышка Сэди?

И тогда мы рванули. Вниз по лестнице. Я не знала, пытались ли нас догнать, знала лишь, что надо сматываться от них. На выходе я увидела на другой стороне улицы какую-то девушку. Она смотрела прямо на меня, и я вдруг поняла, что раньше мы дружили и что она могла знать, кто я такая и почему сбежала.

– Подожди! – закричала я, но она уже улизнула.

Я попыталась ее догнать, но ничего не вышло, она скрылась в одном из переулков. Эйдан орал мне вслед, чтобы я остановилась. Он спросил, что это за девушка и почему я за ней побежала, и я ответила правду:

– Не знаю.

Я предвидела следующий вопрос.

– И кто эта чертова Сэди?

Голос у него был почти сердитый. Но я ничего не сказала. И никогда никому не скажу, даже – нет, особенно – доктору Олсен. Как я уже писала, рассчитывать надо только на себя.

Сейчас 16

Я вновь проживаю тот день – день, когда воспоминание, родившееся в одном месте, привело меня в другое, и я заявилась прямиком в наркопритон, о существовании которого за мгновение до того даже не догадывалась. Один раз это сработало, а значит, вполне может сработать и в другой. Это как наткнуться на опушке леса на тропку и, двинувшись по ней, мало-помалу углубиться в чащу. Мне очень хочется докопаться до истины, но меня пугает то, что я могу обнаружить в доме Дейзи. Темный, без единого огонька, Блафф-хаус кажется еще более неживым; он недобро чернеет в ночной мгле. Я огибаю его кругом и захожу с тыла, со стороны садика, обнесенного невысокой стеной и неким подобием живой изгороди. Через лужайку по диагонали натянута бельевая веревка, привязанная к столбу в одном углу, а в другом – к ржавому и помятому трейлеру.