На краю Дикого Поля

И вот я в полном облачении молодого боярина. На голове ярко-синяя шапка, шитая золотыми и серебряными нитями, отороченная каким-то очень красивым мехом. Выглядит шапка просто шикарно, и при этом голова в ней не потеет, потому что имеется хитрая система вентиляции. Кафтан тоже шёлковый, ярко-синий, покрытый изящной вышивкой, в том числе, золотой и серебряной, но сделано с таким вкусом, что можно просто любоваться как картиной. Ворот кафтана высокий, стоячий. Под кафтаном у меня удлинённый жилет вроде камзола, мне говорили, как он именуется, да я опять выкинул из головы. Камзол красный, тоже украшен великолепной вышивкой, под ним золотистого цвета рубашка, тоже шёлковая, но плетение ткани необычное, никогда даже в той жизни такого не встречал, а видел я тканей немало, сестра моя, покойница, была знатная портниха. И подумал, что по рукавам и вороту рубахи были бы уместны кружева. Делаю себе зарубку на память. Штаны просторные, синие, украшены чем-то вроде лампасов, только зигзагообразными. Сапоги из тиснёной красивыми узорами зелёной кожи имели серебряные чеканные накладки на носке и пятке. Шпор не прилагалось. На роскошный, вышитый цветами и фигурками животных пояс я подвесил свою саблю. Хотя, правильнее её назвать сабелькой, поскольку она меньше всех, что я сейчас вижу вокруг себя. Кстати вооружены все. Как мне объяснили, оружие есть непременный атрибут высшего сословия и оно символизирует готовность в любой момент встать на защиту своего государя, его державу и за собственные честь и достоинство. Причём, именно в этом порядке.

Церемония была торжественная, долгая, но совершенно нескучная. Я-то, грешным делом, привык в той жизни к шаблонным речам по бумажке, бубнежу в микрофон и постным личикам согнанных на мероприятия народных масс. Ради справедливости замечу, что друзья, поработавшие за границей утверждали, что там всё идёт по тем же сценариям.

А тут даже самый ничтожный из приглашенных знает, что он выбран из тысяч достойных. Праздники настолько важные, что на них выходит самолично царь, редки, оттого на лицах присутствующих законная гордость. Речи здесь произносятся звучными, отлично поставленными голосами. Ещё бы! Речи звучат из уст полководцев, управлявших битвами безо всяких там мегафонов, так что их голоса легко перекрывали всю немалую площадь, донося до каждого уха каждое слово.

Царь стоял на специальном возвышении, в окружении всего трёх человек: священника, в белом с золотом одеянии, должно быть, митрополита Макария, и двух сановников с роскошных одеяниях. Перед помостом стояли рынды в белоснежных кафтанах, на головах высокие меховые белые шапки, в руках богато изукрашенные топорики на длинных рукоятях.

Да уж, следует срочно узнать, кто есть кто в царстве Российском, и вызубрить наизусть.

Надо сказать, царь Иван Васильевич производил неизгладимое впечатление: высокий статный молодой человек, с волевым красивым лицом, украшенным бородкой и усами. Помню реконструкцию внешности Ивана VI, выполненную Михаилом Михайловичем Герасимовым, сделанный им скульптурный портрет полностью совпадает с тем что я вижу, разумеется, учитывая возрастные изменения, которые ещё будут. Цвет глаз из-за расстояния я не разглядел. Волосы тёмные. На голове знаменитая шапка Мономаха, одет в тяжёлую одежду, вышитую золотом и осыпанную драгоценными камнями так, что ткани под вышивкой видно не было. Несколько рассеянно царь оглядывал площадь, и когда его взгляд скользнул по моему лицу, я понял, что царь запомнил и меня. Есть на свете такие люди, обладающие почти сверхъестественной памятью на лица и имена, и Иван Васильевич один из них.

Потом торжественно вынесли тяжелое кресло с высокой резной спинкой, и царь опустился на него. Началась церемония вручения подарков. Для меня стало удивительным открытием, что подарки сначала вручали первейшие вельможи Руси, потом только послы важнейших держав: Османской империи, Священной римской империи, Персии… Потом снова пошли русские вельможи, а только потом всякая европейская мелочь. Подносили оружие, ларцы с драгоценностями, ткани и одежды, коней, сбрую, книги… Царь улыбался, кивал, иногда задавал какие-то вопросы дарителям. В это время меня нашел служка. Когда дошла очередь до князя Гундорова, он выступил вперёд и стал представлять царю подарки:

— А вот эту сабельку отковали мои кузнецы из железа добытого в Северской Земле твоего царства. Если на то будет твоя воля, я о том отдельно доложу. А вот, великий государь, земное яблоко, или иначе глобус, на котором с необыкновенной точностью отображены все земли воды. И ты, великий государь, можешь одним взглядом обозреть все моря, реки, горы и державы. А вот земные чертежи, или карты на которых те земли отображены по отдельности.

— И кто выполнил сие диво?