На краю одиночества

Дышала ровно и спокойно. Улыбалась даже. И в этом сне казалась совсем молоденькой, такой светлой, что…

Желание свернуть шею уроду, который посмел тронуть то, что принадлежит тьме, окончательно оформилось.

- Я не могу, ты знаешь.

- А кто может? – Земляной присел с другой стороны постели. – Нет, она мне, безусловно, глубоко симпатична, но сам знаешь… этот брак мне не разрешат. Если бы я еще о проклятье не знал, я бы, может, и попробовал. Но я знаю… а стало быть, запрет сработает. Может, Даниловского попросить?

- Нет.

Злость вновь всколыхнулась.

И отступила.

- Вот… видишь, - Земляной коснулся бледного лба. – Так что придется самому.

- Ты же знаешь.

- Знаю. И ты знаешь. И мы оба знаем, что мы – не они, что… то дерьмо, оно нас не коснулось.

- Пока не коснулось.

Ее сердце билось ровно. Медленно, но все одно ровно. И Глеб держал тонкую руку, прислушиваясь к голосу этого сердца.

- Может, и вовсе не коснется. Может, прав дед? И мы с тобой – дети, которые боятся призраков?

- Иных призраков и бояться не грех.

- Только наши живут в наших же головах… да и Анна, извини, не твоя матушка. У нее хватит сил уйти.

- И хватит порядочности остаться.

- Тогда пусть умирает?

- Нет, - Глеб покачал головой. Нить, за которую потянули, оборвалась, но тот, кто позвал Анну умереть, сумеет создать вторую.

Или третью.

И… да, иного выхода нет.

- Знаешь, что удивительно? – тихо спросил Земляной. – Что они не боятся.

- Чего?

Но Александр лишь покачал головой. Прижал палец к губам. И произнес:

- Всему свое время. А то точно так и помрешь дураком одиноким…

Глава 16

Глава 16

Анна слышала море.

Неужели добралась? Оно шелестело. Набегало и отступало. Дразнило близостью, запахом воды и камня, водорослей, которые раскладывала на берегу мотками зеленых нитей. Оно звало Анну голосами чаек. И замолкало.

А потом море исчезло.

И запах. И все исчезло, осталась лишь темная комната и смутно знакомый мальчишка, сидящий напротив. Он забрался на табурет с ногами, руки вытянул и теперь развлекался покачиваясь взад-вперед, при том норовя усидеть.

- Где я? – тихо спросила Анна.

- У нас, - мальчишка ответил, правда, покачнулся и едва не сверзся с табурета. – Мастер сказал смотреть. Я смотрю.

- Ты кто?

- Не помнишь? Илья. Шлюхин сын, - он прищурился, пытаясь уловить в выражении лица Анны что-то такое. – Моя мать была шлюхой.

- А моя меня прокляла.

- Тоже прикольно, - кивнул мальчишка.

Конечно. Как Анна могла забыть его? Но это потому, что в ее голове поселилось море. А оно гораздо смывать воспоминания, которые полагает лишними.

- Не упадешь?

- Не должен. Я хотел вором стать. А придется некромантом.

- Тоже прикольно, - Анна попыталась сесть, но голова кружилась.

- Ага… - он все же слез и поинтересовался: - Пить хотите? Мамашка моя с похмелья всегда сушняком маялась.

- У меня не похмелье.

- Но пить хотите?

- Хочу.

- Воды? – на всякий случай уточнил Илья.

- Воды.

Вода была тепловатой и пахла колодцем, но Анна пила, не способная напиться. И когда стакан опустел, Илья наполнил его вновь.

- Зачем ты хочешь убить Богдана? – Анна все же сумела справиться с жаждой, но головокружение не прошло. И она легла. Диванчик был жестким, в спину впивалась выскочившая пружина, а пара мрачноватых пейзажей грозила свалиться Анне на голову.

И она закрыла глаза.

- Кого? А, графинчика… а чего он выпендривается? – Илья нисколько не удивился вопросу. – Самый умный, типа…

- А он умный?

- Умный, - подумав, согласился мальчишка.

- И за это его следует убить?

Молчание.

Не ответит? Он и не должен. Кто такая Анна, чтобы задавать подобные вопросы.

- Неа, - Илья допил воду. – И не стал бы я его… небось, не дурак, чтобы в работный дом да с запертым даром. Это так, чтоб не зазнавался больно. И вообще, поглядим через год, кто и кого… у меня, небось, собственного учителя не было. И книг не было. И хрена ли с того, что я не знаю, где у скоттов самая южная точка. Или Берег слоновой кости… вот на кой ляд он мне сдался?

Его возмущение было вполне себе искренним, и Анна улыбнулась.

- А вдруг поехать захочешь?

- Так… заплачу, пускай везут.

- А если повезут не туда?

Илья задумался и поскреб в затылке. Потом опомнился и руку за спину убрал.

- Вы не бойтесь, вшей у меня давненько вывели. А это так… по привычке.

Он поерзал на стульчике и сказал:

- Я честно читаю… только все одно не больно-то понятно.

- Думаю, - Анна все же села. – Тебе просто нужен хороший учитель. И все получится.

Ей самой хотелось верить в это.

Костер разложили во дворе.

Огонь горел ровно и ярко, волны жара покалывали лицо, плясали искры, кружился белый пепел. В рыжем пламени плавилась луна, которая опустилась ныне низко.

- Ты бы пошел, что ли, к невесте, - Земляной сидел на земле и разбирал ветви. Еловые, натесанные в ближайшем лесочке, лягут на землю, укрывая ее.

Поверх кинут рябину.

Раньше свадьбы справляли по осени, когда на рябиновых ветвях повисали гроздья алых ягод, а ныне с ветвей облетали лишь лепестки.

Глебу трусливо подумалось, что, возможно, это знак.

И ритуал не возьмется.

Ведь случается, что даже при дотошном исполнении всех условий, ритуал не выходит.

- Объяснился бы…