На краю таланта

— Ой, а у меня случай был с Мадонной! — вспомнил Саймон. — Сейчас расскажу. Не поверите, встретились с ней в одном павильоне около автомата с кофе. Случайно вышло так, что мы одновременно потянулись к кнопке. Она мне уступила. Я тоже убрал руку. А она такая: «Выбирайте, я подожду». Ну я, конечно, не согласился. Стою, как дурак. Она улыбнулась и сказала мудрую, на мой взгляд, вещь. Практически изрекла цитату.

— Что же она сказала? — поинтересовалась я, расставляя на столе чашки.

— «Какая же я Мадонна, если не пропущу вперед страждущего?»

На лице тети Милы появилась слабая улыбка.

— Я там стажером тогда был, а она в клипе снималась. Совершенно простая тетка без звездных замашек.

— Она крутая, — подтвердила я.

— Теперь буду смотреть на нее другими глазами, — добавила тетя Мила. — Семен, а вы слышали про певца Макара Волкова?

— Нет, кажется, — неуверенно ответил Саймон. — А что, очень известная личность?

— Жень, мы можем дать послушать Саймону мою любимую песню? — спросила тетя.

Конечно, я могла, потому что заранее знала, что она попросит об этом. Я взяла в руку телефон, открыла сайт с аудиозаписями и выбрала песню «Ночь».

— Макар Волков. Песня «Ночь». Самый хитовый хит из всех, — объявила я.

Положив телефон на стол, я вернулась к плите за туркой.

По кухне поплыли знакомые звуки. В самом начале песни мелодия была едва слышна, но по мере проигрывания ее звук нарастал, а темп при этом оставался прежним. Эффект нарастания заставлял слушателя невольно дослушать песню до конца. Она словно обматывала сознание и мотивом, и стихотворным содержанием.

Перед глазами сразу всплыл образ Замберга. Автор песенки так и не смог доказать миру, что на самом деле ее сочинил он, а не тот, кто исполнял и постоянно срывал овации. Черт возьми, да мне даже трудно представить, что пришлось пережить Дмитрию. В его ситуации мало кто останется прежним и найдет в себе силы простить вора, потому что первая мысль, которая сразу же возникает в голове, — наказать того, кто сломал тебе жизнь. И наказать так, чтобы запомнилось надолго.

Зазвучал второй куплет. Саймон, склонив голову набок, внимательно слушал. Тетя Мила едва заметно покачивалась в ритм музыки. Кроме этой песни, я слышала и другие в исполнении Волкова, но быстро завязала с этим. Тюремная романтика меня не привлекала. Ничего нового. Уж пели-перепели подобное тысячи раз до этого и другие исполнители. Вроде бы каждый по-своему, а на деле совершенно одинаково. Становились знаменитыми, и поклонников уже мало тревожили причины, по которым их кумиров упекли за решетку. Главное, что поют хорошо. Душевно поют. По-нашему.

Аня предположила, что Волков вполне мог попытаться убрать Замберга, как надоевшего нытика. Или как бомбу замедленного действия? Ведь Дмитрий слишком много знал о Макаре. Есть вероятность, что он сумел бы слить что-то в средства массовой информации, а там бы начался скандал, Волкову бы не поздоровилось. В любой истории, где присутствует плагиат, найдется что-то постыдное и спрятанное за сотней замков. Обвинят одного, а вслед за ним тень накроет и других. Посыплются головы, полезут наружу гадости. Людям есть что терять, а Волков сейчас вообще на вершине славы, на которой удержаться ой как сложно.

Кстати, о славе. Она же и двери помогает открывать. Простой смертный никогда не попадет туда, куда легко проникнет человек известный.

Песня смолкла.

— Простите, я вас оставлю на минуту, — улыбнулась я и цапнула со стола телефон.

Умные мысли часто приходят не вовремя. Слушая хрипловатый голос Волкова, я вдруг живо представила себе весь масштаб его плана по устранению Замберга. Если таковой был, конечно.

Через мобильный Интернет я вышла на официальный сайт Волкова и открыла вкладку «Контакты». Кроме адреса электронной почты присутствовали номера телефонов, помеченные как «По вопросам рекламы» и «По вопросам сотрудничества». Я смело ткнула пальцем в «рекламу».

— Здравствуйте, чем могу помочь? — вежливо спросил совсем юный девичий голос.

— Добрый день, — поздоровалась я. — Могу ли я как-то связаться с Макаром Волковым?

— По вопросам рекламы?

— Да.

— Представьтесь, пожалуйста, — попросила девушка.

— Евгения Охотникова. Являюсь внештатным корреспондентом…

— Хорошего дня, — пропела девушка и бросила трубку.

Что это было? Что я сделала не так? Ах да, внештатник. Внештатный сотрудник, которым я представилась, не был интересен в принципе. Как и ресурс, где он числился. Вот если бы я сразу назвалась редактором известной программы или серьезного журнала, то меня бы облизали с головы до ног.

Ладно. Попробуем достучаться до Волкова через «Вопросы о сотрудничестве». На мой запрос ответил тот же женский голос, только теперь я первая оборвала связь.