На краю Вселенной

Скольких людей еще придется убить, прежде чем я доберусь до космодрома? На войне цена жизни невелика, но это не значило, что я собирался придерживаться кровавой арифметики.

Прислушавшись к наступившей тишине, я услышал неподалеку шаги и голоса солдат.

От судьбы не сбежишь?

«Нет! — одернул я себя. — Мы еще повоюем! Они стреляют так же хреново, как и дерутся. Эти молодчики не страшнее сиамов с Эпилона и не опаснее демонов Красной королевы».

Подбежав к искореженной пожарной лестнице, я взобрался по ней на чудом уцелевшую крышу. Передо мной открылась панорама горящего города. Центр столицы, только вчера утопавший в блеске, роскоши и богатстве, окончил свое существование, оставив после себя с десяток покосившихся, обугленных остовов небоскребов. Город был изуродован массированными ракетно-бомбовыми ударами. Над ним, словно мухи над падалью, кружили в поисках жертв десятки летательных аппаратов. Если они находили достойную своего внимания цель, то без колебаний бомбили ее, пока на ее месте не оставался дымящийся кратер. В действиях агрессоров явно прослеживалась политика выжженной земли. Это не сулило мне ничего хорошего.

Переведя взгляд в сторону космодрома, я серьезно засомневался в его сохранности. Там стояла сплошная стена дыма и огня. Сомнительно, конечно, что мой экипаж застали врасплох и уничтожили. Но проверить это можно только одним способом — пробраться туда и самому все увидеть.

Солдаты уже ушли, и я спустился с крыши. И увидел престарелого аргонианина. Он прятался в тени полуразрушенной будочки и наблюдал за мной. Старик не мог мне ничем угрожать, и я приблизился к нему.

— Я был под землей, когда все произошло. Кто на вас напал?

— Не знаю! — испуганно ответил аргонианин. Они внезапно оказались повсюду. На улицах, в домах, в каждом переулке, безжалостно убивая всех, кто попадался у них на пути или пытался сопротивляться. Я сначала принял тебя за одного из них, но теперь вижу, что ты другой… инопланетник…

— Так кто же на вас напал?

— Я видел, как из туманного облака на площади выезжают и вылетают их машины! Солдаты стреляли в безоружных! А еще я видел, как мои соотечественники убивали друг друга, и в этом повинен зеленый газ… он сводит с ума! Зачем вы наслали на нас своих демонов?!

Пространственные врата на поверхности планеты? Если слова старика правда, Фрелл, спаси наши души. Какие-то силы воссоздали пространственные врата и теперь, как прежде, способны творить зло…

«Ты удивлен? Испуган? — насмешничала моя темная половина, напоминая о своем присутствии стуком крови в висках. — Все это уже происходило раньше, а ты хочешь это позабыть, как дурной сон? Не выйдет, дружок! Что было, повторится вновь!»

Я был на Эпилоне и видел разлом между мирами. И тут то же самое?

Теперь было понятно, как враги смогли проникнуть в самое сердце Туканы и с немыслимой наглостью учинить кровавую бойню. Алекс Фролов насмехался над маршалом космических сил, и мне стала ясна причина его веселья. Аргониане были готовы к нападению извне, но не готовы воевать в наземном сражении, отстаивая планету не силой крейсеров и эсминцев, а с помощью оружия в руках. В таких сражениях обычно побеждал тот, у кого выше моральный дух и лучше тыловое обеспечение войск. Альянсу можно аплодировать стоя. Блестяще спланированная и проведенная операция.

Старик вцепился в мою руку:

— Иди к ним и скажи, что мы никогда не склоним головы перед тиранией! Ты, возможно, единственный, кого они не тронут.

— Война окончена. Вы проиграли. Что я могу посоветовать? Бейся дальше, пока не падешь, или сдавайся в плен. Лежа на животе, много не навоюешь.

— Уходи! Без тебя знаю, что нужно, а что нет!

Схватив его за горло, я приблизил его лицо к своему и впился ментальным взором в его мозг. Его глаза с вертикальными зрачками остекленели, а из уголков рта потянулась длинная слюна.

Старик не врал. Но лучше бы он оказался лжецом или сумасшедшим. Проще жилось бы на свете. Отпустив его, я угрюмо уставился на апокалипсический пейзаж горящего города. Пора было отсюда убираться.

Оставив старика, я направился дальше по улице. Свернул за угол — и увидел бронетранспортер, оборудованный биорадаром. Он начал разворачивать в мою сторону башню с тяжелым лучеметом. Не дожидаясь, пока он возьмет меня на прицел, я скрылся среди арочных переходов.

Снайперы врага, не таясь, стреляли с крыш во все, что двигалось, будь то аргониане или их домашние зверушки. Несколько раз на меня пытались выйти воздушные машины, оснащенные теплодатчиками и приборами дальнего обнаружения. В таких случаях я нырял в ближайший люк и скрывался от преследователей.

Но не везде можно было пройти или выбраться на поверхность.

Вот и сейчас, осторожно приподняв крышку, я обнаружил прямо над головой железное брюхо бронетранспортера оккупантов. Рядом с гусеницами переминались десятки ног в добротных нанобутсах. На поясах солдат висели фляги, гранаты и подсумки с боеприпасами. В руках бойцы держали лучеметы и портативные гранатометы.

— Мы не будем соваться в четвертый квадрат, Андре! — услышал я. — Мы там до ночи провозимся в завалах…