На краю земли

Васька и правда никогда не упускал случая задеть кого-либо из нас, и между нами постоянно происходили стычки. Когда-то было совсем не так: мы учились в одном классе и жили очень дружно. Потом он долго болел, отстал, не смог нагнать упущенное и остался на второй год в пятом, а мы перешли в шестой. И вот с тех пор как-то так получилось, что мы разошлись и рассорились. У него подобралась своя компания — Фимка и Сенька: они меньше его и во всем слушаются, как атамана. И все деревенские ребята разделились на два лагеря: одни тяготели к нам и признавали главенство Геньки, другие стояли за Ваську. Мы их называли «дикими», а они дразнили нас «рябчиками». Кличка совсем непонятная и даже глупая, но мы почему-то обижались.

Вот и теперь Васька, должно быть, из зависти, что мы идем в экспедицию, а его не берут, сморозил эту глупость про «ученых», а дружки его засмеялись.

Иван Потапович уже ждал нас вместе с кладовщиком. Крупу, соль и сахар, насыпанные в мешочки, уложили в большой мешок, туда же положили котел и большой чайник. Геннадий привел из конюшни Звездочку, ее навьючили.

— Стать смирно! — скомандовал дядя Миша. — Экспедиция готова к походу, Иван Потапович. Разрешите отправляться?

— Счастливо! — Он пожал дяде Мише руку. — Уж ты, Михаил Александрыч, на нас не обижайся: рад бы отпустить с тобой Захара Васильевича, да время такое, что каждая пара рук дороже золота. И ноги у него того — видно, подтоптались…

— Ничего, мы своей командой тоже немало сделаем.

— Да уж команда… — Иван Потапович обернулся к нам: — Смотрите, ребята, без баловства! Человек вас на серьезное дело берет — будьте ему настоящими помощниками.

— Всегда готовы! — закричали мы и по сигналу дяди Миши тронулись в путь.

5. Первая находка

Впереди всех, задрав хвост, бежал лохматый Дружок — Пашкин щенок, потом шел я, за мной Пашка вел в поводу Звездочку, а дальше — Генька и дядя Миша. Катеринка не могла итти спокойно. Она то забегала вперед и крутилась под ногами, то подбегала к Звездочке, вроде чего-то поправляла у вьюка, то шла рядом с дядей Мишей.

Так мы шли через всю деревню, и вся деревня смотрела на нас, потому что ведь не каждый день бывает, чтобы уходила научная экспедиция и в ней участвовали пионеры.

Васька Щербатый хотел напоследок испортить нам настроение, но у него ничего не вышло. Он пропустил мимо себя всю процессию, а потом крикнул вслед:

— Эй, бычки на веревочке! Идите шибче, а то сзади останетесь, я вас обгоню…

Это было уж совсем глупое бахвальство, и мы не обратили на него внимания.

Иван Потапович, дядя Федя и Захар Васильевич проводили нас до околицы. Всем другим ребятам было досмерти завидно: их не берут, а берут нас, так как они еще маленькие, а мы уже большие и можем проводить исследования. Взрослым, наверно, тоже было завидно, только они не показывали виду и смотрели будто просто так. Малыши сначала то один, то другой шли поодаль, потом окружили нас плотным кольцом.

Пашка шел надутый от важности, дядя Миша улыбался, а Генька и Катеринка, конечно, задавались. Только мне некогда было особенно глазеть по сторонам и задаваться: надо было считать шаги и следить за азимутом, чтобы он не потерялся. Конечно, можно было просто итти к ели, что растет на берегу реки, потому что туда вела прямая дорога, но это было бы не по-научному и не так интересно. А это совсем не просто следить за азимутом на ходу — стрелка все время танцует и не хочет стоять на одном месте. Потом очень мешали ребятишки: всем хотелось узнать, почему я смотрю на сумку и что за штука компас. Но мне некогда было отвечать на вопросы — я боялся сбиться со счету. И едва не сбился: Катеринка подбежала ко мне и начала что-то говорить, но я сказал, чтобы она не приставала со всякой ерундой, я и так боюсь сбиться.

— Подумаешь! — сказала она. — Попрошу у дяди Миши, и он даст мне немножко понести компас. У него тоже есть, и нечего задирать нос!..

Я вовсе не задирал нос, а просто был занят и потому ужасно рассердился. И как только рассердился, так сразу и сбился со счету. Я прямо возненавидел Катеринку и, наверно, стукнул бы ее, чтобы она знала, но тут мы подошли к самой ели на берегу Тыжи.

— Ну, ребята, — сказал дядя Миша к малышам, — спасибо, что проводили. Дальше мы пойдем сами. До свиданья… Коля, засекай азимут на излучину Тыжи.

— Дядя Миша, — сказал я, как только мы отошли от ребят, — скажите Катеринке, чтобы она не приставала, а то сбила меня со счету, и теперь хоть беги назад и считай заново.

— Нет, бежать, пожалуй не стоит… Мы вот что сделаем: чтобы счет был вернее, пусть Катя тоже считает. Тогда вы сможете друг друга проверять.

Катеринка, конечно, обрадовалась, а мне это показалось немножко обидным: будто я и сам не сумею сосчитать! Но пусть уж лучше считает, чем приставать со своими разговорами.

Ребята остались у ели и смотрели нам вслед, пока мы не свернули за скалу у излучины.