На крючке

А потом он сдавливает горло, перекрывая мне доступ воздуха, и спустя мгновение у меня мутнеет в глазах. Руки впиваются в его лопатки, ногти врезаются в кожу, а я поддаюсь жжению в легких, и с каждой секундой, пока я нахожусь на грани сознания, между ног становится все жарче. Я взрываюсь, в глазах чернеет, голова расплывается, а стенки влагалища сжимаются вокруг его члена. Эйфория бурлит под моей кожей.

Пока я прихожу в себя, легкие расширяются с каждым вдохом. Тем временем Джеймс стонет мне в ухо, продолжая грубые и ритмичные толчки.

– Хочешь мою сперму, детка? – спрашивает он.

Я стону.

– Да, пожалуйста.

– Мне нравится, когда ты умоляешь, – он выходит из меня и перемещается все выше и выше, пока его колени не упираются по обе стороны от моей груди. – Будь хорошей девочкой и высоси ее.

Его член, блестящий от моих соков и напряженный от потребности в разрядке, покачивается передо мной. Я беру его в руки, чувствуя пульсацию под пальцами, и втягиваю его в рот, наслаждаясь вкусом собственной смазки на его коже.

Мой язык вращается вокруг головки – я расслабляю челюсти, а он, покачивая бедрами, настойчиво проникает мне в горло до упора. У меня слезятся глаза, но я глубоко дышу через нос. Его руки вцепились в мне в волосы, голова откинута назад, рот слегка приоткрыт.

При виде его наслаждения меня охватывает прилив сил. Я усиленно сосу его, пока он толкается, и задыхаюсь, когда он проталкивается через заднюю стенку рта и проникает в горло, отчего слюна сочится с уголков моих губ и стекает по лицу. Глаза горят, слезы затуманивают взор, а его бедра толкаются, пока не встречают преграду в виде моего лица.

– Вот это моя девочка, – воркует он. – Сосет член, как идеальная маленькая шлюха.

Это оскорбление пронзает меня до глубины души, но благодаря тону, с которым он это говорит, возникает желание стать его шлюхой. Стать грязной и развратной только для него.

Навсегда.

Внезапно он вынимает член из моего рта – я задыхаюсь, у меня болит челюсть. Он обхватывает член рукой и начинает двигать бедрами. Охваченная желанием, я наблюдаю за тем, как напрягается его тело, как пульсирует вена на нижней стороне его ствола, как густые струи спермы вырываются из его кончика. Они падают на мое лицо, горячие и липкие, стекают по щеке и падают на грудь.

Он испускает протяжный стон, заливая мою кожу своим наслаждением, и от одного вида его обнаженного, удовлетворенного тела у меня внутри все сжимается от потребности.

Его грудь поднимается и опускается, как будто он пытается отдышаться, а ладонь тянется к моим волосам и скользит по моему лицу, втирая свое семя мне в кожу.

– Хорошая девочка, – хвалит он. – Идеальная.

В груди теплеет. Удовлетворение окутывает меня, как теплое одеяло в зимнюю ночь.

– Джеймс? – я прижимаюсь к его рукам.

– Да, дорогая?

– Мне кажется, я тебя люблю.

Глава 42

Джеймс

Она любит меня. И это первый человек, не считая моей матери, кто произнес эти слова.

До сих пор я даже не осознавал, насколько сильно мне было необходимо их услышать. Но вместо того чтобы ответить, я стал глупо ее расцеловывать, угощать едой и дарить розы, словно этим можно возместить те слова, которые я не осмелился произнести. Это не значит, что я ее не люблю – я люблю. Просто я не знаю, как об этом сказать. В этом и вся загвоздка.

Но хотя страх и терзает мою душу, опасаясь, что она возьмет слова обратно или решит, что я использую ее для каких-то других целей, я загоняю его на задворки сознания, ведь происходящее сейчас не имеет ничего общего с любовью.

Я разглядываю трех связанных мужчин с кляпами во рту, прикованных к стенам в подвале «Лагуны». Они обнажены, их жалкие тела дрожат от промозглого бетонного пола и холодного кондиционера.

Я шагаю в их сторону; кроме их хныканья слышен лишь стук моих ботинок. Пальцы, обтянутые перчатками, сжимаются в кулаки, глаза опускаются вниз, осматривая их кожу на наличие загадочных татуировок.

И, найдя их, я начинаю об этом жалеть.

Все в точности так, как описал Томми: золотые карманные часы с крокодилом, обвивающим циферблат. От одного взгляда на них мне становится дурно. Как будто это что-то личное. Но как это возможно, чтобы кто-то узнал? И опять же, разве может это быть совпадением?

Близнецы подходят к трем мужчинам, срывают с их голов черные чехлы, срывают с губ скотч. Увидев меня, стоящего посреди комнаты и смотрящего на них, их глаза расширяются.

– Привет, мальчики, – ухмыляюсь я, наклоняя голову. – Прекрасные татуировки. Скажите мне… где вы их сделали?

Ни один из них не отвечает.

– Ах, – уперев руки в бока, я вздыхаю. – Играете в молчанку. Понятно. Что ж, я планировал по-хорошему, но теперь вижу, что из этого ничего не получится.

– Иди к черту, Крюк, – один из них плюет мне под ноги.

Я поднимаю голову к потолку, усмехаясь.