На крючке (СИ)

Вечеринка переросла в массовое веселье. Сперва степенный приём, где всем заправляли старшие. Чинная обстановка, идеальная для годов пятидесятых. Но все знали, что так не будет продолжаться весь вечер. С сумерками стало свободнее, спиртное и богатый стол заставляли расслабиться, чаще улыбаться, проявлять искренние эмоции. Наверно, так бывает только в чей-то день рождения. Праздник, ценящийся выше остальных, установленных государственными законами. Ведь календарный праздник – это для всех, а день рождения или свадьба – личное, где не принято играть ради традиций широких масс.

Квартал Учиха закрылся от посторонних. Проверяли всех, даже покусились на государственные службы. Завтра будут выяснять причины неуважительного поведения к органам. Сегодня они больше не пристанут. Фарс. Традиционный фарс, возникающий всегда, когда клан разворачивал праздники. Видите ли, слишком много народу. Смехотворная причина для любопытства: а вдруг кто-нибудь пострадает? Не страдали, если не было на то причины. Драки в семейном кругу? Никогда.

Итачи поймал Шисуи возле южного входа, развернул к себе за локоть. Шисуи сначала удивление продемонстрировал. Он бы не постеснялся высказаться, если бы мелкая сошка его таким образом одёрнула.

- Занят? – поинтересовался Итачи.

- Надо завершить кое-что.

- Работаешь на собственном дне рождения? – Итачи увлёк его подальше от поста охраны, – эх, уговорил, давай в качестве подарка я за тебя всё сделаю. Только крайнюю дату назови.

- Да не нужно, – Шисуи сиял. Верная опора, на которую Итачи всегда равнялся с самого детства. Не помнил, когда это кончилось. Просто в один прекрасный день Итачи понял, что действует сам, даже не вспоминая о кузене. Ещё одна традиция канула в лету.

Итачи знал, что тревожит Шисуи. Да он и не скрывал особо, просто подчёркивал, что это его личное.

- За твоё здоровье, – Итачи продемонстрировал полупустой бокал и один же его выпил, поставил на ближайшую плоскую поверхность. – Твои опять?

- Что значит «мои»? – вскинул брови Шисуи.

- Те, кто подставил тебя на прошлой неделе.

Нехорошая история, коснувшаяся лично Шисуи. Кто-то опоздал с отчётами, кто-то не доложил вовремя, кто-то вместо Шисуи в ответственный момент предпочёл девочек. В итоге пришлось менять целую группу. Все они, поджав хвосты, немедленно прибежали к боссу, раскаиваясь на все лады, чуть пол не целовали, по которому Шисуи ходил. Шисуи даже Итачи этого не рассказывал. Стыдно было. Он не упрекал неосмотрительность своих людей, не кидался жёсткими фразами, просто попросил встать и объясниться. Они объяснились. И мигом ситуация разрешилась самым чудесным образом. Образцовая команда, готовая выполнять требования лидера.

Они были ответственными. В меру, но ответственными. Они поддерживали Шисуи там, где осуждающе покачивали головами старшие. Они преподносили дорогие подарки на такие вот даты. И сегодня из личных фондов выделили сертификат, на который можно было купить автомобиль престижной марки. Шисуи улыбался им весь вечер и кивал.

Но он не забывал ошибок. Как раньше на него равнялся Итачи, так теперь равнялся на кузена Шисуи. Итачи не допускал ошибок. Всегда сдержан, рассудителен, терпелив к мелким ошибкам. Шисуи ещё не до конца осознавал его систему распределения оплошностей: какие из них Итачи считал непростительными и почему. Где та грань, ватерлиния, которую если пересечь, можно захлебнуться. Итачи ни разу не захлёбывался. Даже у Шисуи бывало, хотя у него опыт побогаче. Итачи – никогда. Никто не мог представить себе ситуации, из которой Итачи не нашёл бы выхода. Возможно, просто потому, что их и не могло возникнуть. Итачи выявлял все отклонения задолго до того, как они могли оказать влияние на общее дело.

Сегодня Шисуи намеревался положить конец одной из неприятных историй. Стоило припугнуть одного – мигом излечатся от мании вилять хвостом и продолжать творить беспредел остальные. Беспредел – это тоже как посмотреть. С точки зрения босса, чрезмерное злоупотребление личными проблемами – беспредел. Сначала – дело, потом – частная жизнь.

- Что делать собираешься? – Итачи был рядом.

- Что всегда, – выдохнул Шисуи с ноткой утомления.

- Опять разгребаешь за другими грязь, – сочувственно покивал кузен, – не упрямься, позволь мне.

- Ты же знаешь, что такое личные проблемы.

- Проблемы?

- Не ёрничай, – отмахнулся Шисуи, – тоже мне, филолог нашёлся.

- Будь помягче. Ничего же страшного не случилось, – Итачи хлопнул его по плечу.

- Ты призываешь меня мириться с небрежностью других? А ты в курсе, что я утечку в несколько миллионов предотвратил, вовремя оглянувшись?

- Да, непростительная оплошность, – поддержал Итачи, награждая кузена улыбкой.

Улыбка его всегда выглядела угрожающей. Обычно Итачи не улыбался. У него вошло в традицию демонстрировать эту черту, если дело считал решённым. Ещё даже не приступая к устранению препятствий, он мог с уверенностью сказать, чем всё закончится. И хоть бы раз ошибся!

- Не пугай меня, – поддразнил Шисуи.

- Ты видишь во мне привидение?

- Почти. Кто кроме привидения мысли умеет читать?

- Я не умею.

- Так я тебе и поверил.