На круги своя

Соланж выругался и, оторвавшись от работы, во все глаза уставился на меня. Что случилось-то? Оказалось, Эллан временно подарил свое на-ре, и оно помогало лечить бывшего владельца, щедро делясь накопленной энергией. Пока не сняла ошейник, две сущности любимого не могли взаимодействовать.

Невероятно, но я не ощущала ни малейшего дискомфорта, а ведь наши сознания слились.

Не всегда, когда открываешься, умираешь, просто нужно знать, перед кем распахнуть книгу души. Я знала и готова была отдать больше, чем имела. Эллан ответил взаимностью, добровольно лишился части себя. Пусть на время, но… Словом, у меня будто крылья выросли, и волна ослепительного живительного света неслась по чужому телу, вычищая смерть.

Дальнейшие события выпали из памяти.

Очнулась от собственного крика уже в Веосе, в замке Эллана.

С перепугу показалось, будто руки в крови. Вскочила, чтобы помыть их, — не пустили. Кто-то властно, но бережно прижал к груди и держал, пока не успокоилась. Запах вербены подсказал: в комнате Соланж Альдейн.

— Это всего лишь кошмар, — голос некроманта струился бархатом, — все позади. Не в Умерре, в Веосе. Никакие ланги не тронут. А если тронут, — сквозь непривычную мягкость прорвалась былая твердость, — очень сильно пожалеют. До седьмого колена.

— Сон? — не веря, переспросила я и попросила отпустить.

Отпустил. Только я так ослабела, что не могла сидеть, пришлось вновь искать опору у сильного Соланжа. Тот не возражал, с готовностью усадил на колени, прижав затылок к подбородку.

— Как Эллан? — стоило проясниться сознанию, вернулась тревога.

Заерзала и сползла с колен некроманта. Вряд ли Эллану понравится подобная близость.

— Жив. Лекарь заверил, выкарабкается, — с явным неудовольствием ответил Соланж.

Выдохнула. Не зря старалась.

Кстати, а что некромант делает в моей спальне? Спросила и получила обескураживший ответ:

— Стерегу твой сон.

Там раненый Эллан, а Соланж чуть ли не романтическое свидание устраивает! Думал бы!

Несильно ударила некроманта локтем в грудь и закуталась в плед. Не из-за стыдливости — холодно. Отчего-то ночная сорочка в качестве наряда для приема гостей не смущала. Да и чего Соланж не видел?

Некромант угрюмо молчал. Расхристанный и усталый, он устроился на крае кровати. На лице залегли глубокие морщины. Соланж словно постарел на пару столетий. Неужели пришлось доставать Эллана из-за Грани?

— Ты только о нем и думаешь. — Губы некроманта болезненно скривились. — И губишь его. Едва не убила.

Замотала головой.

Гублю?

— По чьей милости лорд оказался на крюке? — припечатал Соланж. — Кто обеспечил ему кучу врагов при дворе? Ни я, ни Евгения, ни бывший любовник вряд ли подадим руку, скорее вонзим кинжал.

— Вы не опуститесь до такого, — уверенно возразила я.

— А другие? — Некромант пересел и коснулся пальцем губ, призывая к молчанию. — Маленькая наиви, которая в свои шестнадцать сумела переиграть Евгению. Она добивалась взаимности долгие годы, ты получила ее, ничего не делая.

Палец Соланжа надавил на нижнюю губу, чуть сдвинул ее и дотронулся до зубов. Дальше — больше. Стоило разомкнуть губы, как некромант овладел моим ртом, бесстыже лаская пальцем. Лучше бы целовал!

— Всему свое время, —искуситель продолжил пытку. — Когда сама попросишь, когда Эллан Марон перестанет стоять между нами. Чувствующий — идеальный любовник, только, вот беда, не умеет отличать своих чувств от чужих. О, а какие они притворщики! — К пальцу присоединился язык. Терпеть дальше было моих сил, и я сдалась, прикрыла глаза. Только в мозгу барабанной дробью отзывались слова некроманта. — Как легко осчастливить человека, когда досконально знаешь его желания?

Язык Соланжа в последний раз коснулся моего и отступил. Палец обвел контуры губ и легонько ударил по верхней.

Дыхание некроманта щекотало шею, сбивало с мысли. Близость его тела мурашками разбежалась по коже. Я не могла думать ни о чем, кроме Соланжа.

Белые волосы падали на щеки, мягкие, как у девушки.

Испугавшись чувства, поднимавшегося из глубин живота, оттолкнула некроманта и, вскочив, отгородилась от него кроватью.

Что происходит? Наверное, я сошла с ума, раз не дала ему пощечину, не поставила на место. Мерзавец соблазнял, а мне нравилось! Эллан лежит при смерти, а я флиртую с другим, как мартовская кошка.

Взгляд метался по комнате, ища, на чем бы выплеснуть эмоции.

Цветы! На этот раз астры. Большие, пушистые, с еще влажными листьями. Догадываюсь, кто их принес.

Значит, решил взять плату прямо сейчас? Только я не навсейка. Любовь, пара, говорите, пылаете от страсти? Сейчас охладитесь.

Ваза стояла на столе. Чуть-чуть не успела запустить ею в Соланжа. Некромант вырос из воздуха перед носом и сжал в железных объятиях. Разъярившись, ударила нахала и попутно увернулась от поцелуя.

Кровь бурлила, былые кошмары отступили, а вместе с ними усталость.

Вновь ощутив дар, привычно потянулась к нему, призывая светлую силу.

— Дария! — хрипло пробормотал Соланж и грубо, чуть ли не прокусив губу, овладел моим ртом.

Он не ласкал — нет, целовал, силясь целиком подчинить себе, не заботясь о боли и приличиях.