На круги своя

Представляю, какой разразился скандал, особенно если дамы из высшей аристократии. Немудрено, что Эллан до сих пор не женат.

Только неувязка. Брак сам по себе — великое счастье для мужчины, лишь бы только согласилась, а лорд привередничал.

— Видишь ли, не всякой женщины стоит добиваться, не всякую просят о детях, — постукивая пальцами по одеялу, пояснил Эллан. — Я же сказал, были в моей жизни попытки.

— И?..

— Задание оказалось оскорбительным. Всему существует предел. После… Занялся магией и отложил вопрос брака.

— А те женщины? Ну, которые сами хотели, чем они плохи?

Лорд вздохнул и пожевал губы.

— Тебе внушали, что женщины управляют мужчинами, так? — он начал издалека.

Кивнула.

— Так вот, это не совсем так. Существует много тонкостей, но в итоге именно мужчина — глава семьи, не женщина. Прекрасному полу дозволено многое, в том числе в браке, но навязать свою волю они не могут. Да, мы боремся за их расположение, склоняем головы и терпим, однако женщина обязана соответствовать определенным требованиям, чтобы повелевать. По моему мнению, те двое мне не годились. Одна была совсем юной, только школу закончила. Да еще голос у нее писклявый, глаза бесцветные. Я тогда второй год преподавал, вернулся с войны. Честно скажу, не хотелось с девственницей связываться. Она ведь просила дефлорировать до свадьбы, знаешь, наверное, о традиции.

— Да, девочка выбирает Чувствующего для первого раза.

— Именно, — Эллан намотал на палец прядку. — Вот она и выбрала и не просто, а с продолжением на всю оставшуюся жизнь. Наслушалась о подвигах.

— Подвигах? — удивленно подняла брови.

— Потом расскажу, — обещал любимый. — Если коротко: существенно сократил численность лангов. Девушки любят кровь врагов. Словом, Аделина надоедала ухаживаниями, все наедине норовила остаться. Понятно, с какой целью. Наверняка решила забеременеть, чтобы женился.

— Но мужчины всегда хотят, — изрекла прописную истину. — Вряд ли девственность стала бы преградой, а для предохранения ты и сейчас что-то пьешь.

Все встреченные навсеи не отказывались от близости с женщиной, лишь бы представилась возможность. Сомневаюсь, будто Эллан стоически отказывался бы от юных прелестей.

— На нее бы не встало, — предельно откровенно ответил лорд, перебирая мои пальцы. — И ученица скверная, глупая. Сейчас бы, конечно, переборол неприязнь, женился, тогда еще кровь бурлила. Единственная наследница, баронесса, двоюродный дядя — министр. Вот такой дурак.

Любимый помолчал, искоса глянул на меня и продолжил:

— Вторая другая. Все при ней, умница, но происхождением не вышла. Мы были любовниками, затем Лауре захотелось замуж. Увы, супруга без титула — пустая трата времени, какие бы вещи в постели не вытворяла и как бы ни помогала в работе. Отказал. Помнится, праздновали мое назначение в Совет. Лаура подняла бокал, призвала к тишине и… Прямо в бальном платье сбежала на войну. Что с ней стало, не знаю. Жива, вроде.

Напряженно молчала.

Жестоко. Все равно, что ударить. Бедная женщина. Помогла, поддержала — и не нужна. Как и я — только тень за спиной. Сам признался, жалел об отказе баронессе. Вот какая ему нужна жена.

И как спокойно Эллан воспринял сообщение об измене! Так, словно оскорбился, выбери я простолюдина, а с Соланжем можно, сразу угомонился. Когда любят, не хотят делить с другим. Может, Эллан лгал, никаких чувств нет. Соланж предупреждал, а я дурочка, всем на слово верю.

Жалко Лауру. Судя по всему, она-то Эллана любила, раз сбежала в Мир воды. Женщина, в отличие от мужчины, после отказа прокаженной не становится.

— Эллан, — не смотрела ему в глаза, чтобы не видеть правды, — скажи, а я?.. Только честно, пожалуйста! — Говорила и комкала простыню. — Лучше боль, чем ложь. Словом, ты женишься на мне, или я тоже не подхожу? Ничего страшного, — сглотнула, — на войну не сбегу, пойму.

Сердце замерло в ожидании ответа.

Скажи «да», скажи мне «да»! Пожалуйста!

Эллан потянулся к моим губам и трижды поцеловал. Сначала едва касаясь, затем нежно и, наконец, страстно, как любовник.

— Перед Зимним балом надену кольцо.

И сразу стало так легко, так радостно.

Со всхлипом обняла будущего жениха и сторицей вернула подаренные поцелуи.

Одно смущало — Соланж. На мой робкий вопрос Эллан ответил усмешкой и обвел пальцем контуры губ.

— Милая, это не запрещено, ты вольна завести второго мужа или любовника при живом супруге, никто слова не скажет.

Нахмурилась и отстранилась.

— То есть ты?.. А как же любовь? Ты женишься по расчету?

Опять потомство от наиви, или банальное обладание уникальной игрушкой?

— Нет, — покачал головой Эллан. — Я хочу такую жену. Если бы ты знала, — легкая улыбка тронула его губы, — как я злился, когда ты колебалась! Нет хуже для навсея, чем не получить свое. И вдвойне тяжело, когда ничего другого не желаешь. Настолько, что готов терпеть и ждать.

— Значит, я — свое?

Осмысливала его слова, гадая, можно ли считать их выражением нежности, или речь об очередном хозяине диковинного зверька.