На крыльях ветра

И мать промолчала мудро.

… Ошибки в червленой рамке,

Забытые три десятка…

И к вороту три булавки -

От сглаза, от горя задатки

Фортуне от мамы и батьки.

2005 г.

Сон князя.

Он прикоснулся к простыне случайно,

И вся вселенная от нежности застыла

И, выгнув спину, словно кошка, взвилась,

Но он не рассмотрел под шерстью тайну.

Но он по–прежнему был скуп и равнодушен,

И аметистовые очи новой болью

Захолодели. Он касается подушек,

Снимает шапку и тулуп соболий.

Внутри вселенной страх, смиренье и большая,

Чудовищная страсть, лишающая зренья,

В его ладони вся она, сгорая,

Все в мире предает, не помнит про сомненья.

Так, мимолетны ласки – зов дорог так вечен -

И простынь не запомнит отпечатки.

Он не узнает, как дрожали плечи,

Рыдали очи, руки жгли перчатки.

2005г.

Знак.

Тебе лучше не слышать моих песен,

Потому что в них что-то черное, ползущее и кожаное,

Ты смотришь с неба на мир и знаешь, как он чудесен,

А я живу за счет изъянов и мороженого.

Ты знаешь, желтые стаканчики разлуки

Не кровью Христа, а самогоновой ложью наполнены,

В болотных далях ресниц твоей подруги

Сотни моих нервов и слез обездолены.

Не честно, проводить по щеке ладонью и чувствовать запах еловых веток,

И легкий азарт, щекочущий ужас,

Я бездна, пустая, бессмысленная сущность,

Погрешность заветов,

Ты – знак, меня отражающий на бумаге, на сердце и в лужах.

2005 г.

Зима.

Все очень просто: в наблюдаемом пространстве

Нет импульсов твоей любви ко мне,

И я иду по звездам, в бриллиантовом убранстве

Земля и небо в черно – бархатном окне.

Слетают старые виниловые песни,

И я, как ноты, распыляюсь в тишине,

Скажи мне, кто ты, долгожданный буревестник,

Принес ли ты мне вести о весне?

2005 г.

Звучало…

Ты далеко от меня

И в мыслях, и в чувствах, и в верстах,

И в свете яркого дня

Мне потеряться так просто,

Так быстро нить отпустить

И в аромате спелых ромашек

Тебя совсем не любить,

Сменить код «Рома» на «Саша».

В моей не мыслимой клетке

Из песен, червонцев и формул

Одни плохие отметки,

Одни мечтанья о Роме.

Но в аромате зари

Нет больше места чернилам отказа,

Ты любишь слово «Мари» -

Я не читала такого рассказа.

В моем затравленном сердце

Как а грязном углу завалялось

Твое простое «люблю», в килогерцах

Звучит, а точнее звучало…

2005 г.

Чтоб не жалко.

Я зашла – лифт захлопнул двери,

Вновь открыл – за мной зашло мое страданье,

Вновь захлопнул – а я, не веря,

Опустила глаза в отчаянье.

Только б его не забыть,

Страданье отпускающее… отпустившее,

Только б дождем не смыть

Кровь, чистоты лишившую.

Может, пора в кандалы

Вольницу – душу пропащую,

Чтоб врачи – колдуны

Простыни ей не испачкали.

Лучше на спор мечту заложить -

Ведь не в торг, и не в кости проиграна,

Чтоб сгорели мои шалаши,

Чтоб не жалко предать любимого.

2005 г.

След каравеллы.

След каравеллы на волне зелено- синей

Как вызов смелый – боги не всесильны.

Волны шептали, что она будет проклята,

А ей было все равно,

Небо сулило ей славу и золото,

А она как в бреду все шептала одно :

Что нет богов – надо плыть, куда хочешь,

Что нет оков, что свободы дочка.

И в этом самое большое проклятье :

Так думать, так плыть без цели, без счастья,

Дыханье вселенной не слышать и в настежь

Открытые окна звать ночью ненастье

И знать, что оно не подарит забвенья

Затравленно гнать через пот, через пену,

И рухнет туман белоснежно – кисейный

На гордые плечи, и тонны сомнений

Ее остановят, ей дно и пучина -

Как вскрытые вены – не в этом причина.

И в дьявольском танце, в плену у тумана

Вдруг вспомнит она, что не быть долгожданной,

И станет вдруг слабой, и след оборвется,

Но выглянет солнце и снова проснется

Ее одержимость, ее непокорность -

Проклятье богов под названием вольность.

2005 г.

Ожоги.

Мне портной сказал, что это просто

Оторвать заплатки с рукавов,

Белой ниткой прострочить – но поздно -

И рябиновые пятна вместо швов

На моей груди, в твоей тетрадке,

И не важно, можно ль изменить…

Небеса твои зеркально гладки,

А мои приходится чинить.

Вновь и вновь в растрепанной рубашке

Поджигать солому прошлых чувств

И смеяться сумасшедшее, и почти не верить даже,

Обжигаясь, в море грез ловить медуз.

2005 г.

130 минут над Атлантикой.

Горячие простыни станут твоим продолжением

И легкою поступью будут лететь параллели

Над спящим ребенком в захлопнутой камере матки,

Ты вскрикнешь так громко, что вздрогнет великий Атлантик.

Ты выронишь чашку с чернеющим кофе на коврик

И звать стюардессу Наташу и в глазах только море.

Сто тридцать минут он сражался за право с рассветом

Свободы глотнуть, он твой бог, и он знает об этом.

2005 г.

Огонь.

В то мгновенье, когда пустота

В моем сердце, в душе, в синем взгляде

Загорелась огнем килогерца

В деревянном любви шалаше

Ты был рядом

И тихо молчал, отпуская в бездонное море,

Там, где штормы, акулы, пираты, кораллов узоры

И причал неизвестный, далекий

Не известно где, в не известные сроки

Ты придешь…

Обещал.

2005 г.

Лебединые песни.

Я тянусь у лебединым песням,

Чтобы в струнах косого дождя

Каждый вздох твой был доброй вестью,

Чтобы гром барабанил в такт

Твои волосы теребя…

Будет доброй твоя невеста,

Будет делать все правильно, в срок

Просто так обожать тебя

И раз в месяц жать на курок,

Чтоб осечка имела место

И лились лебединые песни

Под гитару косого дождя.

2005г.

Вчера.