На лезвии любви

Они молча двинулись вперед по мрачному проходу, завернули за угол и вошли в кабинет Бродерика. Марианна уже была тут раньше, и бело-голубая обстановка снова повеселила ее глаз. Мужчина, игнорируя непосредственно рабочее место, предложил девушке присесть на белом диванчике в противоположной от массивного стола стороне.

От невинного предложения именинница стушевалась. Софа была неширокой, и девушке предстояло находиться к Бродерику куда ближе, чем она рассчитывала.

Это волновало больше, чем возможность узнать правду о страшном событии прошлого.

– Вина будешь? – хозяин дома прошел к голубому мини-бару. Тот, вмонтированный в длинный книжный шкаф, находился позади диванчика. Марианна, все же присаживаясь, съехидничала:

– А разве мне уже можно?

Мужчина взял два бокала в левую руку, другой схватил темную бутылку и направился к имениннице.

– Сегодня – да, – с хитрой усмешкой обернулся он к ней и, пройдя к круглому журнальному столику у канапе*, подмигнул. – А вот завтра уже нет.

– Нелогично, – прыснула девушка и махнула рукой. – А наливай.

*Канапе – небольшой изящный диванчик, размещаемый от двух и более человек.

Дядя разил по фужерам рубиновую жидкость и сел, наконец, рядом с Марианной. Та, спеша скрыть нервозность, мгновенно опрокинула в себя вино. В нос резко ударили алкогольные пары.

У Бродерика вытянулось лицо от изумления. Еще бы – девушка выпила бокал дорогущего коллекционного вина, как будто заправский алкоголик – стопку с водкой.

– Просто в горле пересохло что-то, – брякнула она. Смутилась, но дар Вакха* уже начал свою раскрепостительную деятельность. – Что все-таки случилось в Лесу?

*Дары Вакха – алкоголь, Вакх – бог вина и винограда.

Мужчина потряс головой и устремил взор вдаль. Его голос был тих и нейтрален, но порой прорывались нотки самобичевания:

– Это случилось незадолго до смерти твоих родителей. Несчастливое для нас с тобой время. Мы с отцом Генри давно готовились в эту экспедицию. Джордж, ему было около шестидесяти, занимался в последнее время лишь тренировками фехтовальщиков, но, вдохновленный мною, забыл про все и устремился навстречу неопознанному. Он знал, что я не раз бывал в Городе, поэтому полностью полагался на меня.

Бродерик поболтал вином в бокале. Марианна понимала, что дяде нужно набраться смелости, чтобы разворошить болезненное прошлое. Сердце сжималось от жалости к нему, но девушка не смела нарушать тишину, дабы не спугнуть момент откровенности.

– Когда мы наткнулись на медвежонка-мутанта, Джорд умилился. – Отпив, наконец, из бокала, Бродерик продолжал рассказ, и только потемневшие глаза выдавали, как нелегко ему это дается. – Конечно, если бы не внушительная пасть малыша и иглы вместо шерсти, я бы, может, тоже посюсюкал... Хотя кого я обманываю – от даже самых обычных медвежат следует бежать куда подальше...

– Почему? – нахмурилась Марианна, крутя в руке пустой стеклянный сосуд. Бродерик, восприняв это как намек, снова принялся ухаживать за дамой. А, может, просто хотел отвлечься?

– Потому что, – под звук льющегося вина ответил мужчина, – рядом с детенышем всегда бывает самка. И ее инстинкты потребуют напасть на тебя безо всякого промедления, даже если ты не желала зла малышу. А справиться с мутировавшей медведицей – так называемой медвезой, – невероятно сложно.

– Мда, надо было дружить с биологией... – буркнула себе под нос Марианна, поигрывая жидкостью в фужере.

– Про что я тебе и говорил, – криво усмехнулся Бродерик, откидываясь на спинку софы, – ты многого не знаешь!.. И всему этому быстро натаскать не получится. Может, еще к экзаменам успеем что-то отработать, но не все...

– К экзаменам! – присвистнула Марианна. – Это ж еще полгода!

– Предлагаю тебе закончить обучение здесь, в моем доме. – Прямо посмотрел на нее дядя. – Я буду рад продолжать тренировать тебя. Смело пользуйся моим гостеприимством столько, сколько потребуется.

"Это ж он про то, что я теперь совершеннолетняя, и могу уехать от опекуна!" – дошло до девушки. Предложение Бродерика подняло ей настроение до небес. Он не против, чтобы она была рядом!

Но тут же посеревшим голосом Марианна проговорила:

– Мы с Генри хотели жить вместе...

После недолгого молчания Бродерик ровно осведомился:

– В родительском доме? Или снимать жилье планировали?

– В родительском... – потупилась девушка. Она знала, какое наследство оставили родители, и оно было настолько большим, что даже подступиться к нему было страшно. Сейчас всем имуществом заправлял Бродерик, но как распоряжаться огромным домом ей, неопытной девчонке?

Генри не раз говорил, что они справятся. Более того, он предлагал, для удобства, продать семейное гнездо, и приобрести домик поменьше, только для них и будущего ребенка. Так, мол, будет проще.

Марианна никак не могла определиться, что ей делать со свалившимся богатством. Выставлять на продажу место, где прошло ее счастливое детство, очень не хотелось.

– То есть в Город ты больше не собираешься? – кольнул острым взглядом Бродерик.

– Собираюсь! – пламенно выдохнула Марианна. – Мы с Генри думали в скором времени туда отправиться!