На литературных баррикадах

«…Все это свидетельствует о наличии элементов зажима самокритики в РАПП. Практика последнего времени показывает, что творческое соревнование не развернуто, что творческие группы не растут. Наоборот, проявляется явно нетерпимое отношение (требование представления платформ вместо стимулирования создания крупных произведений, по которым только и можно судить о действительной ценности той или иной творческой группировки), выражающееся в нетерпимой оценке творчества некоторых творческих групп (так, на последнем пленуме РАПП творческая дискуссия о показе героев труда была подменена групповым наскоком на творчество группы Панферова). Все это безусловно тормозит развитие творческого соревнования и подлинной творческой дискуссии в РАПП. Последняя статья в «Правде» — «Создадим произведения, достойные нашей эпохи», подводя итоги полугодовому периоду в работе РАПП, дает совершенно правильную картину и оценку положения РАПП и лишний раз подчеркивает, что основные указания ЦК партии по существу не проводятся в жизнь.

…Выполняя указания ЦК, на базе которых только и возможен дальнейший подъем пролетарской литературы, усиливая партийное влияние в РАПП, воспитывая новые кадры пролетарской литературы в духе большевистской непримиримости, создавая большевистскую принципиальную литературную критику, максимально развертывая самокритику и творческое соревнование, создадим произведения, достойные нашей эпохи».

Три дня мы писали это письмо. Три дня мы думали, посылать его или нет, имеем ли мы право отрывать время у руководителей партии для разбора наших внутренних рапповских дел.

— Нет, — сказал Федя. — Не внутренние это дела. Надо смотреть шире. Надо снять тормоза с литературного движения. К кому же нам обратиться, как не к партии?

И мы послали письмо в Центральный Комитет.

Фронт борьбы все расширялся.

«Правда», Центральный Комитет комсомола, «Комсомольская правда» выступили с резкой критикой позиций авербаховского руководства.

«Правда» опубликовала статью «За перестройку работы РАПП». Статья требовала более широкого показа героев социалистической стройки, обвиняла пролетарскую литературу в отставании от жизни, выдвигая серьезные обвинения против всей политики и практики работы рапповского руководства, требовала «создания товарищеской атмосферы для работы отдельных творческих групп, в частности течения, возглавляемого тов. Панферовым…»

В редакции «Правды» нас всегда тепло принимали и выслушивали. Не одну беседу провел с нами Емельян Ярославский. А авербаховцы устраивали за нами настоящую слежку, старались разоблачить наши вредные «антинапостовские» тенденции на собраниях рабочих литературных кружков.

Нуждаясь в теоретической помощи (у Авербаха-то был целый штат своих присяжных теоретиков, а мы что… мы ведь были практиками, «эмпириками»!), мы едва ли не как на подпольное собрание пришли в Институт Ленина за помощью к философам Митину и Юдину. И они сильно помогли, «подковали» нас. Митин и Юдин написали в «Правду» статью «Пролетарскую литературу на высшую ступень», где говорили о недопустимости противопоставления единой линии партии какой-то особой «генеральной линии РАПП».

В статье резко критиковалась идеалистическая теория «непосредственных впечатлений», развивавшаяся Либединским и нашедшая отражение в «Рождении героя», осуждались противопоставление рационалистического начала эмпирическому, путаница в оценке литературоведческих позиций Плеханова. Философы обрушивались и на конъюнктурную беспринципную критику «Брусков», практикуемую напостовцами.