На морских дорогах

Несколько наших судов готовились к отправке в Арктику. Насколько помню — пароходы «Моссовет», «Мироныч», «Эльна-II», «Щорс», «Чернышевский», «Двина», «Аркос», «Комсомолец Арктики», «Азербайджан», «Донбасс». Все суда надо снабдить топливом, продовольствием, укомплектовать командой. Конечно, основная работа выполнялась пароходствами, которым принадлежали суда. Однако многое оставалось в спешке забытым. Часто забывали и то обстоятельство, что транспортам предстояло плавание во льдах Арктики, а льды во время войны не сделались мягче.

Уходил в Арктику и ледокол «Красин». После перевооружения в Мурманске на нем насчитывалось двадцать пять пушек и пулеметов. В число экипажа назначены военные моряки. Вместе с «Красиным» собрался в Арктику и «Монткальм», переданный Канадой советскому государству.

Война диктовала жесткие сроки выхода пароходов в рейс. Из Белого моря в Карское их проводили и охраняли корабли Беломорской флотилии.

В трудах и заботах шло время. Как и в прошлое лето, в Архангельске стояли солнечные, жаркие дни. Не изменился, деревянный облик города, но дух его другой: Архангельск стал неотъемлемой частью фронта, главным фронтовым портом.

Глава пятая. «Камень на шее»

Катастрофа с судами конвоя PQ-17 — это трагедия сотен моряков. Типичной была судьба экипажа транспорта «Хатлбьюри», потопленного у берегов Новой Земли фашистской подводной лодкой. В книге английского писателя Д. Ирвинга приведены показания и дневники оставшихся в живых членов судовой команды. Даю с частичным пересказом дневник помощника капитана Нидхэма Форта:

«7 июля 1942 г. торпедированы… Ужасный грохот. Все стало черным. На мостик обрушился водяной столб, в разные стороны летят обломки… Взорвалась вторая торпеда… Радиостанция вышла из строя.

От взрыва первой торпеды в переборке жилого кубрика появилась огромная пробоина. Находившиеся в нем несколько моряков бросились к выходу, но в темноте один за другим падали в образовавшийся от взрыва провал. После взрыва второй торпеды по палубам судна и через платформу, на которой были установлены «Эрликоны», прокатилась мощная волна, смывшая за борт пять артиллеристов. Платформа сместилась и прижала капитана Стефенсона, перекочевавшего после первого взрыва на противоположное крыло мостика…

Судно сильно накренилось на правый борт. Обе машины остановились, стальные листы палубного настила сильно деформировались и покоробились; из котлов, заглушая все другие звуки, со свистом и шипением вырывался пар. Капитан Стефенсон еще не успел дать приказ покинуть судно, а матросы уже ринулись к спасательным шлюпкам. Спасательную шлюпку правого борта разбило взрывом, и моряки устремились к левой шлюпке.

«Хатлбьюри» быстро погружался, кренясь на правый борт. На спущенный, с вант плотик взобрались тринадцать человек, в то время как норма их загрузки составляла восемь-девять. Из-за перегрузки плотик притонул и многие его обитатели оказались по грудь в воде.

Плотик первого помощника Гордона подошел к затопленной спасательной шлюпке и держался возле нее. На шлюпку с борта судна по кормовому фалиню спустились восемь человек и перешли на плотик.

На борту судна оставались еще человек двадцать, но спасательных средств для них не было.

— Единственной надеждой, — рассказывал третий помощник Нидхэм Форт, — была затопленная шлюпка левого борта, соединенная с судном своим кормовым фалинем. Несколько человек находились в ней, а другие, крича и плача, с трудом держались на воде около нее. Я соскользнул по фалиню вниз и взобрался в шлюпку. Все, кто находился в ней, стояли по грудь в воде.

Через десять минут подводная лодка выпустила еще одну торпеду. В воздух на высоту более ста метров поднялся огромный султан водяных брызг и черного дыма, а в воду далеко от корпуса упала дымовая труба и части верхних надстроек. Киль судна разломился.

Третья торпеда попала в правый борт как раз напротив нас, и судно сразу же начало крениться левым бортом, прямо на нашу шлюпку. Все мы подумали, что нас вот-вот раздавит. Матрос Диксон, обычно всегда молчаливый, начал вопить, что всем нам пришел конец.

Около двадцати человек, сумевших взобраться в притопленную спасательную шлюпку, начали с отчаянием откачивать из нее воду, но каждая очередная волна перекатывалась поверх планширей и снова затопляла ее водой.

Вскоре после взрыва третьей торпеды судно распалось на три части и начало свой печальный путь ко дну.