На Муромской дороге

Мыскин занимал чуть не целый этаж дома. Бдительная охрана перехватила иностранную делегацию ещё на лестнице и встала стеной на пути прогресса с извечной нашей фразой: «Не велено пущать». Расклад был явно не в пользу гостей. Великолепной семёрке откормленных и тренированных рыл Балабанов мог противопоставить только четверых бойцов, находящихся к тому же не в лучшей форме. Кузякин и медиум Ковыль были, разумеется, не в счёт. Судя по тому, как вела себя охрана, Мыскин был чем-то сильно напуган и ждал удара от неведомых пока что майору сил.

– Вы в своём уме, – наседал на блондинистого охранника Портсигаров. – Мыскин сам назначил нам встречу. Со мною личный представитель шейха Мансура из Эмиратов и господин Альдо Мордо с Гавайских островов. Речь идёт о проекте в миллиарды долларов. О строительстве оазиса в Эвенкийской тундре. Я буду жаловаться Роме, так и передайте Алексу.

Напор Портсигарова имел успех. Во всяком случае, блондин не выдержал давления, отошел в сторону и о чём-то долго разговаривал с забугорной игрушкой, поднося её к самому рту, видимо в целях конспирации.

Живая стена дрогнула и расступилась, давая дорогу инвесторам из Эмиратов и Гавайских островов. Впрочем, бдительная охрана, окружив делегацию со всех сторон, сопровождала её до самых хозяйских апартаментов.

Господин Мыскин, вышедший навстречу гостям, в сопровождении молодого человека, с тщательно зачёсанными назад волосами и выпученными от вечного удивления глазами, был весьма разочарован открывшемся ему зрелищем. Разочарование настолько явно читалось на его лице, что бдительная охрана не на шутку взволновалась, грозя впасть в экстремизм, с печальными для делегации последствиями.

– Не валяйте дурака, Мыскин, – остерёг гостиничного босса Балабанов. – Вам же хуже будет.

По лицу Мыскина было видно, что ему плохо уже сейчас, кажется, он здорово перетрусил, хотя немедленное мордобитие ему вроде бы не грозило. В конце концов, он очень хорошо знал, что перед ним представители правоохранительных органов, а не банда киллеров.

– Мне Барсуков сказал, что вас вот-вот арестуют, – протянул Мыскин, взмахом руки отпуская охрану.

– Это мы вот-вот арестуем Барсукова, – хмыкнул Портсигаров. – И угораздило же тебя, Алекс, вляпаться в историю.

Балабанов с интересом разглядывал логово друга и делового партнёра благодетеля чукчей и нашёл, что оно хоть и уступает дворцу Кощея Бессмертного по роскоши убранства, но зато превосходит жилище звезды шоу-бизнеса кастрата Фаринелли. Нога Балабанова чуть не по щиколотку утонула в лежащем посреди гостиной ковре, а взгляд прошёлся по висящим по стенам картинам. Господин Мыскин, в отличие от господина Сосновского, был поклонником реалистического искусства, правда специфического направления, представители которого экономят не на деталях человеческого организма, а преимущественно на одежде.

Не дожидаясь приглашения от пребывающего во взвинченном состоянии хозяина, гости чинно расселись в финские кресла. Впрочем, не исключено, что мебель была не финская, но Балабанов уточнять не стал.

– Я попрошу политического убежища, – завибрировал от возмущения Мыскин. – В этой стране честному бизнесмену работать не дадут. Ты должен подтвердить, Боб, в своём госдепе, что я жертва беспредела спецслужб. Меня хотят отправить на нары, и сделают это, будь уверен.

Пучеглазый, которого Мыскин назвал Бобом, растерянно улыбался гостям, смущённо приглаживая и без того тщательно уложенные волосы.

– Не смеши меня, Мыскин, – прервал хозяина Портсигаров. – Где ты найдёшь в России суд, который отправит на нары миллионера. В крайнем случае, дадут пятнадцать лет условно. Отмотаешь срок на Канарах.

Получив отповедь от осведомлённого человека, Мыскин обессиленно упал в кресло и обречённо махнул рукой:

– Только учтите, я ни в чём не виновен, Полуэктова знать не знаю и знать не хочу. С Сосновским никаких дел не имел последние два года. Так и передайте Массальскому – меня на понт не возьмешь.

– Значит, это не ваши люди незаконно арестовали, а точнее похитили депутата Полуэктова?

– Слушайте вы, резидент юпитерианских спецслужб, я же вам русским языком сказал, что занимаюсь честным бизнесом. Вот и мистер Робертсон это подтвердит. – Юпитерианские высшие сферы, которые я в данный момент представляю, интересует, какое отношение вы имеете к призракам, терроризирующим нашу столицу накануне визита лидера Потомакской державы. Вы слышали о призраках, мистер Робертсон?

Пучеглазый развёл растерянно руки-грабли и отрицательно покачал головой: – Я в Москау совсем недавно. Мистер Мыскин мой фрэнд.

По-русски Боб говорил так себе, но каймановским языком владел в совершенстве, поэтому Балабанов понял его без переводчика.

– Ваш фрэнд, господин Робертсон, просверлил дырку в Мироздании и наладил контакт с представителями опричных организаций разных времён, что чревато для неокрепшей российской демократии большими потрясениями.

– Ху из опричник? – Опричник, это что-то вроде вашего цэрэушника, но с чисто русским колоритом, – пояснил Коля.