На музыке. Наука о человеческой одержимости звуком

Еще один аргумент в пользу первичности музыки в эволюции человека (и первобытного человека) состоит в том, что она развивалась, поскольку способствовала когнитивному развитию. Возможно, именно музыка подготовила наших предков к речевому общению и к той самой когнитивной и репрезентативной гибкости, которая необходима, чтобы стать человеком. Пение и игра на инструментах, вероятно, помогли нашему виду усовершенствовать моторные навыки, проложив тем самым путь для развития точного мышечного контроля, без которого не было бы устной и жестовой речи. Поскольку музыка весьма непростое занятие, музыкальный психолог Сандра Треуб предполагает, что она, вероятно, готовит развивающегося ребенка к будущей умственной деятельности. Музыка и речь обладают многими общими чертами, и, таким образом, музыка может стать своеобразной «тренировкой» восприятия речи в определенном контексте. Ни один человек еще не учился говорить путем заучивания. Младенцы не запоминают каждое слово и предложение, которое слышат. Вместо этого они изучают правила и применяют их в восприятии чужой речи и генерации собственной. Есть два доказательства: эмпирическое и логическое. Первое исходит из того, что дети, только изучающие правила языка, часто применяют их логично, но неверно. Среди наиболее ярких примеров — спряжение неправильных глаголов и образование множественного числа у существительных. Развивающийся мозг с готовностью создает новые нейронные связи и отсекает старые, оказавшиеся бесполезными или недостаточно точными; его задача состоит в том, чтобы выстроить как можно больше правил. Вот почему маленькие дети, которые только усваивают английский как родной язык, часто спрягают неправильные глаголы как правильные. Например, они говорят: «He goed to the store», а не «He went to the store» («Он пошел в магазин»). В этом случае они применяют логическое правило: большинство английских глаголов в прошедшем времени принимают окончание — ed: play — played («играл»), talk — talked («разговаривал»), touch — touched («касался»). Разумное применение этого правила приводит к ошибкам вроде buyed, swimmed и eated вместо bought, swam и ate («купил», «плавал», «съел»). На самом деле умные дети совершают такие ошибки с большей вероятностью и раньше в процессе развития, потому что у них более сложная система построения правил. Взрослые таких ошибок не совершают, следовательно, дети не просто подражают тому, что слышат, а выстраивают речевые теории и правила, а потом применяют их.

Второе доказательство того, что ребенок не просто запоминает элементы речи, логическое: мы все произносим фразы, которых никогда раньше не слышали. Мы можем построить бесконечное количество предложений для выражения идей, которых мы никогда раньше не выражали и о которых никогда раньше не слышали, то есть наша речь генеративна. Чтобы стать компетентными носителями родного языка, детям нужно изучить грамматические правила для создания уникальных предложений. Вот вам тривиальный пример для доказательства того, что количество предложений в человеческой речи бесконечно: к любому предложению, которое вы мне дадите, я могу в начале добавить фразу «я не верю, что», и получится новое предложение. «Я люблю пиво» превращается в «Я не верю, что я люблю пиво». «Мэри говорит, что любит пиво» — в «Я не верю, что Мэри говорит, что любит пиво». Даже если взять предложение «Я не верю, что Мэри говорит, что любит пиво», то все равно можно построить «Я не верю, что я не верю, что Мэри говорит, что любит пиво». Конечно, предложение получилось довольно корявое, но это не отменяет факта, что оно выражает новую мысль. Чтобы речь была генеративной, дети не должны заучивать конструкции наизусть. Музыка тоже генеративна. К каждой музыкальной фразе, которую я слышу, я всегда могу добавить еще одну ноту в начало, в конец или в середину, и получится новая музыкальная фраза.

Леда Космидес и Джон Туби утверждают, что функция музыки для развивающегося ребенка заключается в том, чтобы подготовить его к ряду сложных когнитивных и социальных действий, приспосабливая мозг к коммуникативным задачам. Тот факт, что музыка не обращена ни к кому конкретно, превращает ее в безопасную систему символов для выражения настроения и чувств неконфликтным образом. Ее обработка помогает младенцам подготовиться к овладению речью. Возможно, она прокладывает путь лингвистической просодии еще до того, как развивающийся мозг ребенка окажется готов к фонетике. Музыка для развивающегося мозга — своего рода игра, упражнение, которое стимулирует интегративные процессы более высокого уровня, развивающие исследовательскую компетентность и готовящие младенца к развитию языка через лепет, а позднее и через более сложные лингвистические и паралингвистические упражнения.