На нарах с Дядей Сэмом

В отличие от многих стран мира, американское право основывалось не только на прописанных в уголовных кодексах законах, но и на прецедентах. То есть на судебных решениях при разбирательстве аналогичных преступлений. Поэтому в деле защиты (или в прокурорском варианте – нападении) юристы США цитировали похожие случаи, их оценку на процессе и, самое главное, – сроки наказаний.

Стоило одному из федеральных судей разобрать уголовное дело «так», а не «иначе», и каким-то образом обосновать свой приговор, как уже на следующий день его слово становилось подзаконом и попадало в Федеральный реестр, на который, в свою очередь, начинали ссылаться многочисленные правоведы-крючкотворы.

Самыми ценными считались комментарии, вышедшие из-под пера одного из девяти членов Верховного суда. Престарелые законники из Вашингтона напоминали мне еврейских мудрецов-талмудистов, до бесконечности обсасывающие со всех сторон Пятикнижие Моисеево.

…Юридическая библиотека Форта-Фикс располагала полным собранием сочинений американских законов с описанием конкретных «кейсов»[728]. Ежемесячно она пополнялась жирненькими гросбухами «Federal Register»[729] и журналами «Criminal Law Reporter»[730] с новинками юриспруденции. Бесценными «горячими пирожками», за которыми сразу выстраивалась очередь наших домашних лоеров.

Эй, налетай! Поторапливайся!

«Соединенные Штаты Америки против такого-то и такого-то. Дело номер 12345»! Или в случае апелляции – наоборот: «Такой-то и такой-то против США. Дело номер 67890».

Иногда свежачок от Минюста становился источником неожиданного компромата. Однополчанам с «плохими» преступлениями, описанными в поступивших сборниках, не оставалось ничего другого, как искать защиты у зольдатен. То есть сдаваться в карцер, как в камеру хранения.

«Такой-то вступил в половой контакт с 15-летней девочкой… и т. д., и т. п.»

В общем, был не уважаемым грабителем банков или на худой конец, – мошенником «на доверии», а грязным совратителем малолетних.

Или того хуже – выступил на судебном процессе свидетелем обвинения.

Кто бы мог подумать? А ведь как складно плёл…

И «Мурку» мог сыграть…

Как правило, главными глашатаями и резчиками правды-матки становились именно форт-фиксовские стряпчие, проводившие в библиотеке и машинописной комнате сутки напролет, изучая законы, закончики и подзаконные акты в интересах себя и своих клиентов. Зачастую запутанный и многоступенчатый «процесс апелляции» превращался в борьбу с ветряными мельницами. Причем многолетнюю.

Осужденный имел право подавать ходатайство строго по расписанию и только в очень редких случаях. Например, при «неполноценной защите» или «открытии новых обстоятельств» или в случае только что вышедшего решения по аналогичному делу. Что случалось нечасто…

Бумажный пинг-понг с участием трех сторон (судья – прокурор – заключенный) затягивался, без преувеличения, на годы. Порою мне казалось, что ежедневные бдения в юридической библиотеке превращались в достаточно эффективную психотерапию. Как в той известной максиме: «Пока живу – надеюсь!»

Самое удивительное, что заумные диспуты наших внутренних «лоеров» совершенно не походили на болтовню пикейных жилетов. Отнюдь! Логические силлогизмы и выступления членов самой уважаемой тюремной касты напоминали неслышимые, но живо воображаемые речи классиков жанра: Плевако, Кони, Марголина. Никаких растеканий «мыслию по древу». Все предельно четко – straight to the point[731]. С чувством, толком, расстановкой. И уж конечно, с многочисленными цитатами и ссылками на другие дела.

В результате общения с Эндрю и с другими «присяжными поверенными» Форта-Фикс, у меня сложилось четкое мнение, что по крайней мере часть из них знала американское законодательство лучше, чем некоторые адвокаты на свободе. Благо, мне было с кем сравнивать – в общей сложности мы с младшей рабовладелицей протестировали не менее тридцати (!!!) дипломированных стряпчих. Если не больше.

Особо востребованные и «раскрученные» защитники из адвокатских компаний с Бродвея, Мэдисон и Парк-авеню вели по нескольку дел одновременно. Это требовало быстрой подготовки многостраничных меморандумов, участия в судебных заседаниях, переговоров с правоохранителями, проведения расследований, сбора доказательств, консультаций потенциальных клиентов и прочая, и прочая, и прочая.

Однако, помимо ежедневной «суеты сует» и досконального знания многочисленных законов, адвокаты должны были быть в курсе самых последних судебных решений, иногда имеющих самое что ни на есть критическое значение для подзащитного.

Вот тут-то и была зарыта огромная собака.

На все про все у большинства из них (то есть доступных волков-одиночек, обслуживающих 90 % мало– и среднеобеспеченных уголовных преступников) элементарно не находилось времени.

Несмотря на Интернет, современные технологии и делопроизводителей-секретарей.

Американские «лоеры» пребывали в постоянном цейтноте, хоть и работали по 12 часов в сутки.

Фигаро здесь, Фигаро там. В попытках объять необъятное.