На ничейной реке

— Интересно, — задумчиво пробормотал командир и повернулся к Аркадию. — Знаешь, а ведь Зайцев мне с Беловым про этот меч рассказывал. И много раз.

— Что именно?

— За несколько дней до выхода из города, он чистил бандитские заначки в Центральном районе, рядом с Панорамой. И когда они там мимо проходили, то он вспомнил про этот меч и решил заглянуть в музей, который под Панорамой. Разумеется, меча там не оказалось, а музей давно разграблен и разгромлен был. Так Зайцев каждый раз, вспоминая про это, возмущался вандалами.

— Возмутишься тут, — хмыкнул Аркадий.

— Да, но вот! Меч нашли! Если Зайцев окажется чист, то будет ему компенсация, так сказать, за моральный ущерб.

Командир усмехнулся, а Аркадий наоборот, поморщился и сказал:

— Ты так не шути. Учитывая наши потери, этот меч не такая уж большая компенсация.

— Не забывай, — быстро ответил Палыч. — Мы ведь только-только пришли и только начинаем осматривается. Кто знает, что дальше найдём? Для начала и этот легендарный меч — неплохо.

Он посмотрел на стол:

— Значит, вторые ключи, это от хаты, где меч лежит?

— Да.

— А третьи ключи от чего?

— Это побочное задание. На случай, если вдруг с мечом не выгорит или всё хорошо пойдёт и будет время туда заглянуть.

— Что там?

— Вас это вряд ли заинтересует.

Палыч засмеялся:

— Напротив! Мне часто говорили, что «вам это не надо» и «там сущая мелочь лежит». А мы потом в этих хатах настоящие «пещеры Алладина» находили. Приходилось грузовую машину подгонять, чтобы все ценности вывезти.

— Там, и правда, ничего нет. В сейфе лежат бумаги с какими-то акциями западных компаний. Две тонкие папки голубого цвета. Хозяин сказал, что если я найду в сейфе или квартире какие ценности, то он разрешил мне их забрать, как премию, помимо основной оплаты.

— Ладно, с этим разберёмся. А пока давай вернёмся к мечу. Где он конкретно?

— Здесь. Совсем рядом. Улица Циолковского. Перекрёсток с улицей Академической. Длинная пятиэтажка напротив Горхоза.

— Горхоз, — выдохнул Палыч, и на лице его почему-то отразилось удовольствие. — Ты не представляешь, Захар, как мне приятно встретить старого волгоградца, который знает эти старые названия.

Палыч повернулся к белобрысому Степану:

— Там архитектурный институт был. В советские времена его называли «Горхоз».

Командир посмотрел на пленника:

— Как его в последние дни называли?

— Понятия не имею. Я его всегда Горхоз называл.

— А в этом доме, напротив Горхоза, — прищурился Палыч. — В советские времена, какой известный магазин был?

— Спорттовары, — без раздумий ответил Захар.

— Верно! Я в молодости часто туда ездил, хотя жил на Красном.

Он опять посмотрел на Степана и пояснил:

— Красный, это Краснооктябрьский район.

— Я понял, — кивнул тот.

— Да… — задумчиво протянул командир. — Знали бы вы, ребятки, сколько у меня с этим магазином связано воспоминаний. И разве думал я тогда, что много лет спустя, в том доме окажется тайник с ценностями.

— Вообще-то, — сказал Захар. — Там длинный дом, но он из двух номеров. Дом, где были Спортовары, это девятнадцатый дом. Там в середине дома — двойная арка и по другую её сторону — двадцать первый дом. Вот в нём, в квартире на первом этаже, тайник в полу. Там и должен лежать меч.

— Понятно. А вторая твоя цель, где находится?

— Это уже в другом месте. В Советском районе, в окрестностях Нефтяного техникума.

— Нефтяной техникум, — с наслаждением улыбнулся Палыч. — Люблю эти старые названия. В этом заведении один мой родственник учился. Он сказал, что после распада Советского Союза, еще в начале девяностых, там все нефтяные факультеты похерили. Оставили только газовые, но это колледж и район рядом долго ещё называли: «Нефтяной техникум». А сам он, до последнего времени, вроде назывался: Колледж Газа и Нефти.

— Я не в курсе тамошних факультетов, — сказал Захар.

— Где там нужная хата?

— Недалеко. В сторону частного сектора. От Второй Продольной меньше пяти минут идти. Советская девятиэтажка. На восьмом этаже квартира.

Обернувшись к Степану, Палыч спросил:

— Понял, где это?

— Да. Туда, от Магистрали, в сторону, противоположную от Волги. Там частный сектор.

— Дом как раз на границе с частным сектором, — добавил пленник.

— Ясно, — сказал Палыч. — Это мы позже обсудим. А вот скажи мне, Захар. За эти годы, сколько ты сюда ходок сделал?

— Если честно, то перестал считать после тридцатой. А так, больше полусотни, но точно меньше сотни.

— Значит ты в курсе, кто тут живёт и чем дышит?

— Вообще-то да. Что знаю, расскажу. Но, сразу предупрежу, я здесь два года не был. Расклады могли поменяться, так что если что-то из моих данных не подтвердится, не думайте, что я вам намеренно соврал.

— Я так понимаю, ты весь город вдоль и поперёк исходил?

— Нет, конечно! В основном я в центре работаю. В Центральном, Дзержинском и Ворошиловском районах. В Советский, раз десять захаживал. В заканалье, в Красноармейске, всего один раз был. На Красном четыре раза. А на Тракторном, и дальше к северу, вообще не был.

— А в Кировском районе?