На одном дыхании!

Бедный, думала про отца Варя, бедный, бедный. Ничего он не понимает, но изо всех сил хочет ее защитить. А меня не надо защищать – не от кого!.. И – следуя железной женской логике – значит, никому я не нужна.

И она длинно и горестно вздохнула.

– Варюша, – тихим, нормальным, своим голосом заговорил отец и выдернул из-под стола табуретку, но садиться не стал. Потянулся и достал из-за телевизора сигареты. – Давай договоримся так. Ты завтра позвонишь своему оставшемуся начальнику и скажешь, что заболела.

– Завтра воскресенье, пап. И я не заболела.

– Значит, в понедельник! – повысил голос отец. – И возьмешь больничный. И выключишь мобильный телефон, если тебя будут искать.

– Никто не будет меня искать!

– Телефон все равно выключишь, – велел отец, – а там посмотрим…

Варино сознание зацепилось за этот выключенный телефон, и мысли опять замелькали и засуетились, как рыбки в садке, и Варя точно знала, что должна немедленно, сию же секунду поймать одну из них, и никак не могла сообразить, какую. Она знала только, что это очень важно, что это самое главное, что она должна сделать, но у нее не получалось.

– Так что, Варюша…

– Папа, папа, – перебила Варя, напряженно следя за рыбками-мыслями, – подожди…

В дверь позвонили, отец быстро и виновато затушил сигарету, утвердил табуретку над безобразным, выжженным пятном, неловко потянувшись, приотворил окно и пошел открывать.

Варя взялась за лоб. Что-то было сказано… что-то очень важное. Она думала об этом важном когда-то, а потом позабыла, и теперь ей нужно все вспомнить, обязательно нужно!.. Рыбки-мысли метались в разные стороны, и она никак не могла за ними уследить.

– Варя, к тебе пришли.

– Пап, подожди, не мешай мне!

– Варя.

Она посмотрела на отца. Тот стоял в дверях, выпрямившись, с крайне независимым видом. Как правило, этот вид не предвещал ничего хорошего. Когда в шестом классе Варе влепили в четверти двойку по русскому и вызвали в школу обоих родителей, отец, вернувшись, стоял в дверях с точно таким же независимым видом. И на втором курсе, когда решено было объявить бойкот деканату и принципиально не сдавать сессию, пока деканат не заменит истеричку, преподававшую им линейную алгебру, отец, вернувшись после разговора с деканом, выглядел точно так же. И когда Варя устраивалась на работу в «Эксимер»! Во всех случаях дело заканчивалось страшным скандалом, и Варя перепугалась, позабыв о мечущихся рыбках в садке!

– Папа, что такое?

– К тебе пришли, – сообщил отец очень холодно.

– Кто?

– Я не знаю.

Варя выскочила из кухни и нос к носу столкнулась… с Вадимом, который рассматривал себя в зеркале. Кроме Вадима, там еще отражались вешалка с двумя темными и одним светлым пальто и картина, на которой был нарисован луг, а на лугу стожок и березка.

– Привет, Варь, – поздоровался Вадим как ни в чем не бывало.

– Привет. – Она ничего не понимала. – Тебя Марк Анатольевич прислал? На работу надо?

– Никто меня не прислал, – возмутился Вадим и сунул ей букетик, состоявший из трех желтых хризантем. Варя букетик приняла. – А я мимо ехал, дай, думаю, заеду!

– А-а, – протянула бестолковая Варя и оглянулась. Ну конечно же!.. Отец топтался у нее за спиной, в коридорчике, ведущем на кухню. Вадим почесал бровь. Варя переложила букет из руки в руку, хрустнул целлофан. Отец поправлял на стене еще одну картину. На ней были изображены снега и церковка, ну и березка, конечно.

– Я тебя хотел это… покататься пригласить. Погулять, в смысле.

– Папа, – спохватилась Варя, повернувшись к отцу, и за руку выволокла его из коридорчика, – это Вадим. Он со мной работает! А это мой папа, Андрей Васильевич.

– Очень приятно! – объявил Вадим, а Варя вздохнула и сунула хризантемы в пыльную хрустальную вазу.

Разлогов однажды устроил ей урок хороших манер после вот такого «очень приятно». В Женеве ее познакомили с полной седовласой дамой, женой директора какого-то большого завода. «Очень приятно», – пролепетала хорошая девушка Варя, держа глаза долу. Разлогов потом ей объяснил. Он объяснял, а хорошая девушка Варя слушала, на этот раз совершенно всерьез держа глаза долу – от смущения.

«Очень приятно» говорит тот, кто выше по положению или старше. Тот, кому представляют, и уж никак не тот, кого представляют! Запомни это, пожалуйста, Варя.

Варя запомнила.

– Ну так чего? Погуляем?

– Ты бы позвонил сначала!

– Да я десять раз звонил! У тебя телефон не отвечает!

– Как не отвечает? Он вроде не звонил ни разу!

– Да не, он «вне зоны действия сети». Ты его небось так положила, что он не ловит! Ну в смысле сигнал не ловит.

Рыбки в садке закружились, заметались с удвоенной силой, и среди них вдруг отчетливо мелькнула одна, та самая! «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети». Кинолог Лена Степанова не могла дозвониться Глафире Сергеевне, потому что у нее был выключен телефон. А Марк дозвонился сразу же! Ну конечно, конечно!.. Варя тогда записала номер, по которому звонила Лена, и это оказался вовсе не Глафирин номер! Тем не менее в компьютере, в записной книжке, куда заносились все контакты, этот молчаливый номер был!