На окраине Великого леса (СИ)

Все вокруг были заняты неимоверно. Сновидец, прибыв в деревню несколько дней назад, поднял редкую кутерьму. Коротко введя Энзима и прочих высоких чиновников в курс дела, он потребовал от них:

- Живыми или мёртвыми, соберите в Волчьей деревне трёх королей! А я привезу вам сюда Императора, не сомневайтесь!

Сначала от такой наглости опешили, но весьма скоро, взвесив за и против, поняли, что это лучший из возможных вариантов. Расстояние до деревни представлялось наиболее удобным для всех сторон, да и место в каком-то смысле было нейтральное, и опять же, имперские посольства прибывали именно сюда. В тот же день маг надиктовал короткое послание императору, которое отправили с ближайшими представителями империи. Вон они – имперские послы, важно, но немного боязливо, шествуют в сторону поселения, опасливо косясь на расслабленного капитана.

Эрмита не знала, что «нашептал» Ди её бывшему повелителю, но уже на следующий день Дракеры с пленными начали прибывать нескончаемым потоком. Уже перевезли не менее тысячи человек, и ещё около четырёх тысяч прибудет в ближайшее время. Разместить, накормить, обогреть их сейчас было основной задачей и большой головной болью. Вереницы телег с ближайших городов шли нескончаемым потоком, привозя припасы и увозя немного безумных от радости людей в родные места.

«Благо пока никто не покусился на мой с Ди номер», - довольно подумала тёмная эльфийка и даже собралась покраснеть, но до того, из-за чего можно было заливаться краской пока было далековато.

«Я должна заполучить этого мужчину, второго такого мне судьба не предоставит! – размышляла Эрмита. – Не могу сказать, что пылаю к Ди юношеской любовью, но он единственный за всю мою жизнь мужчина, который не вызывает у меня душевного отвращения при близком контакте. И должна признать, меня тянет к нему, не вечно же в конце концов мне быть одинокой!» - размышляла Эрмита о вещах, которые месяц назад вызвали бы у неё презрительный смешок.

Подошёл Хаим, наверно единственный у кого сейчас имелась крупица свободного времени. Его уставший вид говорил о том, что использует он его с толком. Уже третий день Вор занимался нескончаемыми тренировками с коллегами из отряда «Головорезов».

Эрмита покачала головой, что означало: «Нет, Ди пока не вернулся», после спросила:

- Чем там заняты наши мастера?

- Всерьёз намерены сделать мне лучший на свете арбалет! – с ноткой напущенного безразличия ответил Хаим. - Ещё Ги носится с чертежами: наш маг перевёл ему немного, но хватило, чтобы отбить ему сон на ближайшую неделю. Неужели это возможно построить? – восхищённо спросил вор, адресуя вопрос скорее самому себе.

- Было бы неплохо, если верить сказанному нам предстоит много где побывать, - задумчиво произнесла Эрмита.

- Чем занята Олиния? – спросила женщина, отогнав мрачные мысли.

- Занимается душевными ранами, - молодой человек кивнул на очередную порцию пленников, осторожно спускающихся по верёвочной лестнице на землю.

- Кому-то предстоит испытать много радости, а кому-то испить полную чашу горя, - заметил он.

Капитан кивнула. Сборщики, собрав добычу, редко оставляли оставшихся жителей в живых.

Вдруг Эрмита заметила среди людей, спускавшихся с очередного Дракера, исхудалое женское лицо с золотистыми волосами. Вскрикнув и отрывисто задышав, истомлённая ожиданием женщина бросилась навстречу матери, позабыв обо всём на свете. Подскочив к хрупкой на вид эльфийке, почти на голову ниже её, она со слезами на глазах заключила ту в объятьях.

- Ну вот, всё-таки расплакалась, - виновато сообщила Эрмита.

Женщина улыбнулась в ответ и нежным тихим голосом ответила:

- Я же говорила, что всё будет хорошо, а ты не верила.

Послесловие.

Казалось он выходил из воды, столь плавно и податливо расступался мелкий золотистый песок перед телом идущего. С каждым пройдённым метром фигура возвышалась над полотном пустыни всё выше и выше, пока, наконец, высокий человек не появился из песка полностью.

Вот только пробудившийся от долгого забвения не являлся человеком. Нет, были руки и ноги, имелась гармоничная голова с длинными белоснежными волосами, да и туловище, закованное в чёрную как сажа броню, выглядело вполне человеческим. Резко не вписывался в канон разве что цвет кожи.

Всё меняли глаза. И если резкое, даже красивое лицо с тёмно-серой кожей с виду принадлежало человеку, то глаза рассеивали всякие сомнения относительно магической природы идущего. В них колыхалась тьма, блеск и спокойствие океана бездны. Не позволяли утонуть в этом океане лишь тонкие ярко-синие кольца радужной оболочки, имеющие в своём центре всё туже бездонную тьму что и «белки» вокруг.