На осколках разбитых надежд (СИ)

— Просто мне никто и никогда не дарил цветов, — произнесла она, принимая из его рук букет из остролиста.

— Никто и никогда? — удивился Рихард.

— Только после отчетных концертов. Тетя Оля, в основном. И никогда просто так. Не так, как дарят девушке.

— А свидания?

— В моей жизни был только балет, — ответила с легкой грустинкой в голосе она. — Я всегда думала, что все остальное будет потом, что все успеется. Только балет и ничего, кроме него.

Между ними повисло тяжелое молчание после этих слов. Интересно, как часто они будут вот так замолкать неловко, невольно подумала Лена. Напряженность на какое-то время развеяли собаки. Вейх неожиданно подпрыгнул и выхватил из рук Лены ветви остролиста, решив затеять игру. Артиг поддержал его в этой авантюре, сжав челюсти рядом с зубами Вейха на ветке. Атака была такой внезапной и сильной, что Лене пришлось разжать руки, и довольные победой собаки убежали прочь, пытаясь друг у друга вырвать ветки из зубов. Рихард только и успел бросить им вслед наспех слепленный снежок, возмущенно свистнув.

— Совершенно невоспитанные создания! — бросил он с легким раздражением. — Моя вина. Мне подарили их еще в летной школе. Когда я вступил в ряды люфтваффе, стало сложно держать их при себе, а потом и вовсе пришлось оставить их тут, в Испании с ними было бы сложно…[53]

Рихард замолчал, склонился к вернувшимся уже без веток остролиста собакам, чтобы проверить их челюсти, не оцарапали те случайно нежные ткани шипами. Потому не успел заметить, как изменилось на секунды лицо Лены. Значит, это не первый раз, когда Рихарду предстоит встретиться в воздушной дуэли с русскими пилотами.

— Я буду скучать по этим сорванцам, — продолжил Рихард, не подозревая, что снова создал бурю в душе Лены. — Иногда я подумывал о том, чтобы взять кого-нибудь из вахтельхундов с собой. Двух собак держать было бы сложно, а вот одну можно. У нас на аэродроме живет Брандт, терьер командира. Мы его совсем разбаловали. Знала бы ты, как он встречает меня из каждого вылета. Вернее, встречал…

Взгляд Рихарда чуть погас при последних словах, и из-за этого улыбка на его губах показалась натянутой. Он в последний раз потрепал Артига за ушами, а потом медленно поднялся на ноги, избегая взгляда Лены.

— Но это было бы жестоко — взять одного и оставить второго, правда?

— К тому же, Советы так далеко, верно? — не могла не уколоть Лена.

— Определенно, — согласился Рихард, поворачиваясь к ней и глядя на нее пристально. — Глупо отрицать очевидное.

— Может, ты мог бы?.. — осмелилась Лена озвучить то, что крутилось в ее голове последние несколько часов. Что было бы, если он остался на Западном фронте? Маленькая ядовитая мысль. А потом ужаснулась самой себе — какая разница на каком фронте Рихард будет воевать, если он — враг ее страны?

— Мог бы — что? Попросить перевод? — резко переспросил Рихард. — Я солдат своей страны и выполняю ее приказы. Поэтому я буду воевать на Восточном фронте. Ради блага великой Германии. И ты знала об этом, когда пришла ко мне сегодня ночью.

Видимо, что-то такое мелькнуло на лицо Лены, выдавая ее боль, что Рихард тут же шагнул к ней и, обхватив ладонью ее голову, прижал к своему плечу.

— Прости, я не хотел делать тебе больно, — произнес он глухо. — Если ты думаешь, что мне это безразлично, то хочу сказать, что ты ошибаешься. И именно поэтому я был уверен, что нам не следует быть вместе.

— Был? — взглянула на него Лена с надеждой.

— Теперь я ни за что и никогда не откажусь от тебя, моя лесная фея. Пока ты сама не решишь иначе, — сказал Рихард с такой нежностью, что у нее почему-то навернулись слезы на глаза. Он обхватил ее лицо ладонями, улыбнулся довольно и ласково коснулся губами ее губ. А потом снова и снова. Медленно. Нежно. Мягко. Как по глоткам пьют ароматное вино, смакуя вкус. Заставляя тем самым Лену забыть обо всем на свете, кроме того, какими мягкими были его губы, и какими слегка колючими были волосы на его коротко стриженном затылке.

Резкий звук, прокатившийся над простором озерной глади и отразившийся эхом между темных стволов парковых деревьев, заставил Лену отпрянуть от Рихарда испуганно.

— Что это? Что это было?

— Это всего лишь трещит лед, — успокоил ее Рихард, но все же выпустил ее из своих рук и даже отступил на пару шагов. — Тебе лучше вернуться в замок. Я сам приведу собак. И нам, наверное, не стоит оставаться наедине при дневном свете. Не хотел бы, чтобы нас увидели. Понимаю это головой, но руки так и тянутся к тебе…

Они улыбнулись друг другу на прощание, и Лена поторопилась прочь по аллее, то и дело оборачиваясь на него, пристально глядящего ей вслед. Всего один раз он окликнул ее, и она резко обернулась в каком-то радостном ожидании.

— Я бы хотел тебе показать кое-что в замке, — сказал Рихард. — Кое-что особенное. Не торопись к себе после того, как закончишь работу, хорошо? Я буду ждать в музыкальной.