На острие

Момент приземления в его памяти не зафиксировался. Снова открыв глаза, он обнаружил, что лежит на боку, немного зарывшись в снег. Голова ныла, и было страшно холодно. Несмотря на холод, снежный матрас под ним казался очень комфортным. Он снова смежил веки.

В глубине его сознания прозвучал слабый, но настойчивый голос. Вначале это был какой-то бессвязный шепот, однако прошло еще несколько секунд, и голос зазвучал значительно громче: «Вставай, ленивый урод! Вставай немедленно! Если ты этого сейчас не сделаешь, то уже не сделаешь никогда!»

Огромным усилием воли Кальдер открыл глаза, затем пошевелил руками и ногами, повернулся, приподнялся на руках и довольно скоро снова оказался у подножия скалы.

До его слуха долетел какой-то звук – это был шум двигателя вертолета. Кальдер посмотрел в небо. Солнце уже полностью скрылось за хребтом, но света было еще достаточно, чтобы увидеть кружащий над горами желтый геликоптер. Кальдер замахал руками, но машина находилась слишком далеко и его не могли заметить.

Он снова замахал руками и закричал.

Вертолет вдруг перестал кружить, развернулся и полетел на северо-восток. Кальдер еще мог слышать звук мотора, но машина уже скрылась за кряжем.

Он снова поднялся к утесу. Если бы он после падения скатился вниз по склону чуть дальше на открытое пространство, то раньше бы увидел геликоптер и его, возможно, заметили бы.

Он снова добрался до участка, который не смог преодолеть при первой попытке, и снова выбросил тело вверх. На сей раз ему удалось зацепиться пальцами за трещину и подтянуться. Затем, избегая резкого поворота, из-за которого он сорвался, Алекс пустил в ход другую руку. Нащупав точку опоры, он подтянулся на руках. В конце концов ему удалось выбраться на ровную площадку.

Он лежал, тяжело дыша. Его ноги онемели, руки тряслись от усталости, а голова раскалывалась от боли. Но он снова слышал геликоптер. Звук теперь доносился из-за отрогов горы. Сумерки сгущались, и увидеть его сверху было трудно, но кое-какие шансы еще оставались. Кальдер закрепил лыжу на правой ноге и осторожно заскользил по снегу, стараясь не терять из виду след, оставленный Мартелем.

След шел к отрогу, за которым скрылся вертолет, и вскоре Кальдер снова увидел машину. Она постепенно уменьшалась в размерах – видимо, осознав безнадежность дальнейших поисков, пилот повел геликоптер домой. Кальдер двинулся в том же направлении, размахивая руками. Он двигался все быстрее и быстрее, но винтокрылая машина сильно превосходила его в скорости. В конце концов он упал и кувырком покатился по снегу.

Когда он поднялся на ноги, вертолет уже исчез из виду, так же как и оставленные Мартелем следы. Последнее его беспокоило гораздо больше, поскольку он понятия не имел, каким путем можно спуститься. Кальдер посмотрел назад. В погоне за вертолетом ему пришлось пробежать примерно метров восемьсот и спуститься при этом на несколько десятков метров. Возвращаться в тяжелых лыжных ботинках просто не было сил.

Ему с трудом удалось рассмотреть, что ниже его расстилается ровное заснеженное пространство, за которым виднеются темнеющие на синем фоне гор силуэты елей. Кальдер заскользил вниз. Он спускался медленно и осторожно, часто останавливаясь, чтобы наметить наилучший маршрут. В его ушах еще звучали слова Мартеля об опасности схода лавин. Уклон здесь составлял примерно сорок пять градусов, а снежный покров был очень похож на тот, в связи с которым Нейт упоминал о «первичном скольжении». Очень опасно. Но ничего не поделаешь – надо продолжать спуск. Кальдер возобновил движение, внимательно прислушиваясь к шуршанию снега под единственной лыжей.

Теперь его обутые в лыжные ботинки ноги уже не были онемевшими – они просто болели. Боль была острой, но определить ее очаг Кальдер не мог. Он совершенно не чувствовал не только пальцев, но и всей ступни начиная от щиколотки и ощущал только боль. Медленно скользить вниз на одной лыже было очень тяжело, и нижняя часть позвоночника молила о пощаде, нанося дополнительный удар по всей нервной системе.

К тому времени, когда он добрался до деревьев, окончательно стемнело. Теперь он не катился, а просто пробирался от дерева к дереву. В лесу стояла тьма, и Кальдер чувствовал себя страшно одиноким. Тишина, опустившись на горы, поглаживала его своей мертвой лапой. Останавливаясь, он слышал лишь свое прерывистое дыхание и то, как кровь стучит в ушах. Мороз заметно крепчал. В прогнозе говорилось, что максимальная температура в этот день должна составить двадцать градусов по Фаренгейту. А по Цельсию это двенадцать ниже точки замерзания. О том, насколько упадет температура за ночь, он даже боялся думать. Надо продолжать движение: ему вовсе не хотелось провести всю ночь в горах.

Затем случилось то, что должно было случиться. Деревья закончились, и перед ним открылась очередная пропасть. Он видел, что слева спуск невозможен, и поэтому проскользил примерно сотню метров вправо. Но и там не было даже намека на спуск.

Кальдер прислонился спиной к дереву. Спуститься ему не удастся, и поэтому придется провести ночь в горах.