На острие луча

Какое же сегодня число? Насчет года я не сомневался. Да, ведь в момент нашего возвращения аппарат пробуждения в батискафе Ужжаза должен автоматически включиться и вывести его из состояния анабиоза. Нет, связи не будет: контакт кабины с Землей был в средневековье. Как же узнать число? Поскольку я срываюсь всегда на самом простом и доступном, я попробовал думать на низшем уровне. Оказывается, неплохой способ: сразу вспомнил о транзисторе. Покрутив ручку настройки, я скоро поймал нужную волну. Передавали сводку погоды: «…сегодня умеренная облачность, без осадков. Ветер умеренный. Температура 25-30 градусов тепла. Завтра, 16 сентября, ожидается…» Погода на завтра меня не интересовала. Значит, сегодня пятнадцатое число, день нашего отлета. Примерно в это время мы провожали Ужжаза к карстовым пещерам. А что сейчас происходит в моем городе? Все повторяется? Мать меня, конечно, родила, но понятно, не меня самого, а другого «меня», а сам-то я вот, пожалуйста, здесь. И профессор тоже здесь. Вон стоит в нулевом поясе с поднятой ногой, никак не может пересечь кабину. Я прикрыл ладошкой глаза и серьезно задумался. Что же получается? По логике, по нашим представлениям сейчас должно существовать два я. Я здесь и я там. Ну ладно, я могу тому "я" не мешать, уехать куда-нибудь, скрыться. Он обо мне не знает. А что с Бейгером делать? Тот Бейгер в четвертом измерении, а этот рядом – в третьем. Значит, его нужно вернуть людям. Сегодня ночью Тоник трагически погибнет, а тот Фил с Квинтом отправятся для старта на северный полюс. И вся петрушка повторится. Опять будет средневековье и убийство Квинта. А мы с Бейгером, выходит, будем лишними. Все новые и новые Филы будут нарождаться, оживлять Квинтов, летать в космос, спасать Бейгеров. Квинтов будут убивать крестоносцы в красных плащах, а мы с Бейгером будем увеличиваться в числе. А там новые Филы… Ерунда какая-то. Абсурд. Я перестал соображать. Мне так захотелось вытянуть из центра кабины профессора, поговорить с ним, обсудить все, обмозговать. Но станет ли он меня слушать? Его мысль замерла на негодовании.

Нужно действовать. Тоник пока еще жив. Мой долг не допустить его смерти и предупредить того Фила, что при сверхсветовой скорости время течет в обратном направлении. А может и вовсе приостановить их путешествие, ведь я Бейгера доставлю живым и невредимым, а тот Бейгер пусть остается в четвертом измерении. Но это нехорошо. О, у меня же есть аппарат «Б-1». Я его отдам своему "я" и «он» вернет профессора. Ах, и это не годится, тогда своего профессора девать некуда. Вот беда-то!

Мы с Квинтом уже побывали на Филоквинте, растормошили великанов. Что у них сейчас там? Цивилизация или каменный век?

А если бы я убил одного участника крестового похода, а у него были бы дети? Повлияло бы это на ход исторических событий? А если бы я проник в Иерусалим с лучеметом: и нуль-пространством и помог бы осажденным? Город не был бы разрушен, не погибли бы тысячи его жителей. Но я учил историю и знаю, что город пал.

К дьяволу размышления! Пока окончательно не помешался – домой.

Не мешкая, я сел перед гравитопреобразователем и создал напряженность поля антитяготения. Кабина медленно взмыла вверх. С высоты трехсот километров, нацелившись на родной город, я начал спуск. Темнело. Уже видны отдельные здания. Все ниже, ниже, небольшая поправочка и вот под кабиной уже плоская крыша моего дома. Но как же так? На крыше уже должна стоять кабина, и я должен был опуститься на нее. Значит, той кабины нет, значит, другой Фил вовсе не собирался догонять изображение бумаг профессора.

Через чердачную пристройку я опустился во двор, вошел в коридор и перед дверью своей квартиры в нерешительности остановился. Выждав минуты три, я успокоился и, кашлянув, толкнул дверь. В первой комнате было пусто, лишь на подоконнике стояла разбитая тарелка, а в углу лежала куча скомканных бумаг. Неужели они стартовали?! Опоздал… Но дверь-то, я помню, мы закрыли на замок и они должны закрыть. Совсем обескураженный, я прошел в крайнюю комнатушку, где стоял космоскоп. Заглянув туда, я чуть не закричал от радости.

Квинт и Тоник, облокотившись на корпус космоскопа, стояли спиной ко мне. Квинт что-то вполголоса говорил. Тоник, слушая его, кивал головой и, с чем-то не согласившись, прильнул к окуляру.

– Не появился? – спросил Квинт.

– Не видно. Темно.

– Надо спросить Фила. А он ушел и не сказал куда.

– Что у вас там?! – громко спросил я. Они оглянулись, нисколько не удивившись моему появлению. А меня так и подмывало заключить их в объятия. Но я старался быть холодно-сдержанным.

– Профессорского глаза фиолетового не стало, – доложил Квинт.

– Что с папой случилось? – умоляюще посмотрел на меня Тоник.

– Я ж тебе говорю, что он вышел из поля зрения, – ответил Квинт. – Поймаем еще. Правильно, Фил?

Я чувствовал себя не совсем уверенно. Вдруг сейчас появится тот Фил. Сам черт тогда не разберет, кто из нас настоящий? И тот ли это Квинт, которого убили?