На острие ножа

Фургон снова двинулся.

Потому, когда появились две сестры, мир Хари резко изменился. Порядок старой жизни исчез. Пока его мать и бабушка были поглощены круглосуточной борьбой с близнецами, Хари почувствовал себя свободным. Его сестры были подарком. Первой он взял на руки Милли. Он сидел в больничном кресле, а бабушка передала ему туго завернутый сверток, выкрикивая инструкции о том, как его правильно держать. Из-под пеленки выглянуло сморщенное и хмурое лицо. Хари улыбнулся, Милли нахмурилась еще больше. Когда ему передали Амару, она спала, и Хари подул на нее, чтобы разбудить. Мать рассердилась, но Хари был очарован. Последний год в начальной школе был его любимым. Он был братом.

Рев двигателя, вторая передача.

Из них двоих Милли была более активной, Амара – более задумчивой. Милли была громче, Амара – хитрее. Милли была певицей, Амара – рассказчицей. Они всегда одевались одинаково. Их волосы всегда были подстрижены одинаково. Если внимательно присмотреться, можно было заметить, что глаза у Милли были чуть больше, и она по-прежнему часто хмурилась. Амара чуть больше сутулилась, и у нее были крупные кривоватые передние зубы. Но большинство радостно заявляли, что не способны отличить одну девочку от другой, и добавляли, что это самые красивые принцессы, которых они когда-либо видели. Хари с радостью соглашался.

Четвертая передача. Фургон поехал быстрее.

В средней школе, где учился Хари, его сестры были популярнее, чем он сам. Хари был просто мальчиком с сестрами-близнецами. Но ему было все равно. В день открытых дверей в школе его бабушка привела с собой Милли и Амару, и Хари показал им все вокруг. Милли держала его за одну руку, а Амара – за вторую. Он чувствовал себя королем. За день до отъезда в университет они попросили его зашить их одежду: удивительным образом футболка со слоном Милли и джинсы Амары нуждались в его легендарных способностях к рукоделию. Он взялся за нитку с иголкой, а они смотрели, как завороженные, словно он творил какое-то мистическое заклинание, используя древний, давно забытый талант. Он вернул им залатанную одежду и получил за свои труды крепкие и продолжительные объятия.

Двигатель работает на холостом ходу.

Хари оставил фотографию там, куда ее положил Амаль. Но ему даже не надо было вытаскивать ее – он знал каждый миллиметр: Милли слева, Амара справа. Хмурятся, ссутулившись.

Замедление. Остановка. Задний ход. Парковка.

– Три минуты, – сказал Грегор.

Хари открыл глаза, всмотрелся в затемненное заднее окно. Впереди, через площадь, были видны ступени, ведущие к собору. Руины старого здания – слева, новый собор – справа. Чуть в стороне от входа была установлена огромная бронзовая скульптура: трехметровый торжествующий ангел с расправленными крыльями и огромным копьем в руке, а у его ног, смиренный, закованный в цепи, лежал на спине дьявол. Добро против зла. Добро побеждает зло. Религиозная фантазия.

Хари смотрел, как в собор вошел раввин. Его начало трясти, и Биничи мягко положил руку на коленку Хари.

– Дыши, – прошептал он.

Хари услышал, как рядом остановилась какая-то мощная машина. Грегор бросил на него быстрый взгляд и отвернулся. Хлопнули двери, и раздались детские голоса.

Голоса, которые он узнал.

80

08:55

Сэм и Софи заметили их одновременно. Сэм потянулся к руке Софи прежде, чем понял, что они смотрят в одну сторону. С парковки на площади в траурном темпе шла девочка не старше двенадцати лет. Она была одна и не обращала никакого внимания на происходящее вокруг. Руки прижаты к бокам, черные волосы до плеч, смуглая кожа, розовая футболка и джинсовые шорты. В нескольких метрах позади нее шла такая же девочка. Те же волосы, футболка и шорты.

– Близнецы! – воскликнул Сэм. – Это они. Это должны быть они!

Они поднялись со ступенек, но тут же снова сели и внимательно оглядели площадь позади девочек.

– Вон, – кивнула Софи. Резкий вдох. – Боже милостивый.

Седовласая женщина в черно-золотом сари и в очках в золотой оправе. В нескольких сантиметрах позади нее приземистый мужчина в костюме и темных очках. Казалось, он держал ее за руку, заведенную за спину. Они тоже шли медленно, как будто все четверо были связаны друг с другом.

– Амаль Хуссейн, – прошептала Софи. – Это точно он. Черт.

– И бабушка девочек. И нож, приставленный к ее спине, или что-то в этом роде.

Первая девочка подошла к подножию ступеней. Она держала спину прямо, словно на голове у нее лежала книга. Нижняя губа закушена. Когда она достигла середины лестницы, ее сестра встала на первую ступеньку. Хуссейн и их бабушка находились на несколько метров позади.

Софи спряталась за Сэмом.

– Он может тебя узнать? – спросил он.

Пауза.

– Точно узнает.

Сэм выпрямился.

– Они будут внутри через шестьдесят секунд, – прошептала Софи.