На острие победы

– Гранатомет – это хорошо. Всем изучить его, гранаты трофейные связать по две. Машков, займись сооружением средств подрыва. Два-три рюкзака с толом и динамитом и метровым шнуром. Компактно и нетяжело, чтобы бросить метров на семь-десять можно было. Ракетницы свою и немецкую пустим на сигнальные поджоги, гранатомет тоже. Пулемет. Жаль трассера нет.

– Есть трассер, командир! – живо отозвался Машков. – Трофейный станковый на машине. Там одна коробка с трассерными есть.

– Еще неизвестно, сможем ли мы на броневике до самого литерного дотянуть. Поэтому на твой станковый надежды нема. Топлива сколько, Шишкин?

– Хрен его знает, веткой лазил, литров двадцать осталось. Но жрет, собака, нещадно.

– Значит, так, братцы! – Лейтенант выпрямил осанку, застегнул верхнюю пуговицу гимнастерки под маскхалатом и достал карту. – Ставлю боевую задачу. Сейчас максимально похоже переодеваемся в немцев, едем в деревушку, что в паре километров отсюда. Кажется, Винтерхауз. Въезжаем, если все спокойно, находим телефон и передаем нашим о целостности группы, плане мероприятий и подготовке бомберов для налета на участок железки… э-э… от Гумбиннена до границы. И быстро сматываем удочки. Если найдем УКВ-рацию, сразу уходим к магистрали Кенигсберг – Гумбиннен. Вот сюда. Здесь нас немцы не ждут, уверенные, что мы ретироваться начнем на восток, быстрее к своим пробиться. Удастся свалить по-тихому – выйдем на связь из леса. Там по обстоятельствам. Но до ночи нужно найти «Крысу» и выслеживать ее далее.

– Так она же днями где-то прячется, не катается по железке, – заметил Васюков.

– Значит, ищем схрон ее в виде депо, ангара, пещеры, навеса. И бдим там. Короче, рация, маскировка, поиск литерного, снова выход в эфир, маскировка, слежка. Все ясно?

– Блин, рацию нужно из-под земли достать. Без нее как без рук.

– Васюков, а то мы без тебя не знаем это?!

– Без сопливых солнце светит!

– Да помолчи ты!

– Все, фрицев в броневик, одежду с них долой. Васюков, гранатомет на тебе. Машков, мины. Шишкин за руль. Я пока поищу телефоны знакомых, кому сообщить можно будет секретную информацию. По коням!

Бойцы разбежались выполнять поручения и готовиться к выезду, Неупокоев заковылял в сторону бронетранспортера, Матвеич свистнул Селезня.

Через пять минут два транспортных средства вновь выдвинулись на северо-восток, покинув лесополосу и выехав на проселочную дорогу. Впереди за полем маячили очертания населенного пункта.

* * *

Штурмшарфюрер СС Зингер сидел за дощатым столом, покрытым старой, изрезанной клетчатой клеенкой, с аппетитом ел и запивал домашним пивом свиную рульку. Солнце только взошло, ночное дежурство вымотало офицера вконец, солдаты расселились по домам местных пруссаков на отдых, свежий воздух и усталость сморили даже караул на въезде в поселок. Война войной, а завтрак по расписанию! Это знал каждый германский солдат вермахта, включая зондеркоманды и штурмовые отряды СД. А кушанье любезных крестьян на открытой веранде вообще изумительно вписывалось в заслуженный отдых Зингера. Всю ночь колесить по закрытой территории в поисках парашютистов, находиться в дозоре и постоянном волнении, а потом выпасть в осадок в ближайшей деревушке – это равнялось краткосрочному отпуску в лучших традициях резервной армии.

Напротив него заискивающе улыбался и крутился местный бюргер, кажется, его звали Иоахим. Розовощекий, чисто выбритый толстячок в рубахе-безрукавке, коротких штанах на подтяжках и широкополой панаме походил на доброго крестьянина с волшебной фермы. Он все подносил и подносил еду, наверное, решив закормить офицера СС насмерть. В стороне крутился подросток лет четырнадцати, сынок этого толстяка, и мухоловкой гонял назойливых насекомых.

– Герр офицер, может, нужно еще что-то? – широкая наигранная улыбка хозяина дома расплылась от уха до уха.

– Разве что девочку на коленки мне посадить, – набитым ртом проговорил Зингер, косо взглянул на подростка и заржал.

За забором стоял бронетранспортер, рядом похаживал засыпающий часовой с винтовкой на плече. Всех остальных Зингер отпустил отдыхать, единственная улица деревушки стала пустой и мертвой – ни одного жителя, ни солдата или домашнего скота. Винтерхауз расположился вдоль речушки, имел полсотни домов, больше похожих на маленькие коттеджи зажиточных бюргеров, ухоженные садики, церквушку и пару административных зданий. По другую сторону реки, за деревянным добротным мостиком, ютилась мельница, а за ней леса и поля местного поселения. Мир, покой и благодать!

Если не считать редких пролетов высоко в небе авиации противника да рыскающих где-то недобитков русских диверсантов. Зингер не переживал за безопасность своего подразделения – жалкие остатки парашютистов, судя по всему, находились далековато отсюда, в районе Мазурских озер, рота солдат под боком, караул выставлен, смежный патруль Курта Вассера доложил по связи, что встретил Гейнца, выбирающегося из опасного района в сторону Гумбиннена.