На острие удара

– Тогда остается самое простое. Судя по тому, как организовались оба покушения… Если второе вообще было покушением, а не тупой выходкой пьяного мажора, да и первое тоже… В общем, дилетанты, начитавшиеся боевиков, так работают, а потому разреши своим подопечным постоянно носить оружие и применять его в случае необходимости. Отмазать от милиции всяко проще, чем доставать с того света.

Кузнецов удивленно посмотрел на полковника. Надо же – а ведь он мальчишек в грош не ставил и не скрывал этого, а теперь вон что предлагает. С другой стороны, в предложении есть смысл. А главное, удастся обойтись без лишней огласки. Ставить в известность кого-то серьезнее своего карманного, знакомого еще с командировки в Африку, особиста, отнюдь не лучшего спеца, зато и в подлости не замеченного, категорически не хотелось. Мало ли, каким боком выйдет их вопль о помощи. Тех, кто не умеет разбираться с проблемами самостоятельно и, желательно, тихо, командование не любит.

– Согласен. И вот что еще, мне тут звонили насчет того китайского майора…

Дальний Восток.

На следующий день

В последнее время Чжэн начал привыкать к спокойствию. У русских, конечно, не разгуляешься – за пределы охраняемого периметра не выпускают. С другой стороны, и под замком не держат. Похоже, они определились наконец с его статусом и теперь используют как консультанта, если возникают какие-то вопросы о возможностях китайской армии. Видимо, решили, что просто сажать его в лагерь и отправлять валить лес нерационально. Что же, условия проживания, заметно отличающиеся от бараков, радовали. Ну и, конечно, тот факт, что никто его, Чжэна, расстреливать здесь не собирается, положительно влиял на расшатанную психику майора. К слову, одновременно и сам он присматривался к русским – мало ли, вдруг пригодится. Те, с кем он пересекался, сплошь были военными, и это слегка урезало объективность наблюдений. А с другой стороны, в любом полноценном государстве офицерский корпус играет важную, а иногда и главную роль, и это компенсировало однобокость.

Собственно, русские, с которыми ему приходилось общаться, делились на три группы. Первая, не самая умная, зато самая многочисленная, китайцев как солдат откровенно презирала. Напирала в основном на то, что били их все кому не лень, а сами китайцы всерьез уже лет восемьдесят как не воевали. Так что техника техникой (ее качество – это уже второй вопрос), но сражаются-то люди! И перед Чжэном свое отношение русские не скрывали – с чего бы?

Это было несколько обидно, хотя и имело под собой некоторый фундамент. Хотя бы в виде сгоревших китайских танков. Его, Чжэна, танков. Да и… Не стоит врать себе, китайский солдат храбр и хорошо подготовлен, но инициативы ему не хватает. Убери командира – и армия превратится в упорно, зачастую до последнего патрона сопротивляющуюся, но аморфную массу, неспособную к решительным действиям. Прецедентов хватало. Но все же, и это майор понимал, такой подход был примитивен, и исповедовали его в основном молодые офицеры в невысоких чинах. Те, у которых опыта и стратегического мышления явный недостаток, зато храбрость и уверенность в том, что русский солдат лучше всех, является необходимым профессиональным навыком. Так что обидно, да, но как раз на этих людей обижаться не было смысла.

Вторая группа выглядела прямой им противоположностью. Эти китайцев побаивались. Кто сильно, кто не очень – но все же. И логика в том была. Почти десятикратное превосходство в численности населения (а здесь, в Сибири, так и стократное, наверное), мощная промышленность… И они были для Китая опасней тех, кто относился к соседу шапкозакидательски. Поскольку, опасаясь потенциального (а по нынешним временам, так и вполне реального) врага, они понимали также, что им же и придется его останавливать. Умирать им не хотелось, в плен попадать – учитывая восточный менталитет, это, возможно, еще хуже. А значит, надо учиться, готовить солдат, организовывать систему обороны… И, случись нужда, не жалеть ракет. Лучше всего, ядерных.