На острове

– Я преподавала английский. В огромном мегаполисе.

Я рассмеялся.

– Ну, я тоже горожанин и не знаю, что она ест. – Я наклонился к курятнику и сказал: – Пернатое, лучше откладывай яйца поскорее, потому что сейчас для нас ты лишь еще один рот, который надо кормить, а если ты не потребляешь кокосы, плоды хлебного дерева или рыбу, то наше меню тебе вряд ли понравится.

Клянусь Богом, курица кивнула.

На следующий день она снесла яйцо. Анна разбила его в пустую кокосовую скорлупку и размешала пальцем. Затем положила импровизированную посудинку у костра и подождала, пока яйцо не поджарилось. Когда яичница приготовилась, Анна разделила деликатес пополам.

– Фантастика, – восхитилась она.

– Согласен. – Я разделался со своей порцией в два укуса. – Сто лет не ел яичницы. На вкус точь-в-точь, как я помню.

Через два дня курица снесла еще одно яйцо.

– Неплохо ты придумала, Анна.

– Цыпа, наверное, тоже так думает.

– Ты назвала курицу Цыпой?

Анна выглядела смущенной.

– Когда мы решили оставить ее в живых, я как-то к ней привязалась.

– Все нормально, – отозвался я. – Что-то мне подсказывает, что Цыпе ты тоже нравишься.

* * *

Мы с Анной решили искупаться. Я сбросил шорты на берегу, вошел в воду и развернулся поглядеть, как раздевается Анна.

Она не спешила, сначала стянула майку, а затем медленно избавилась от шорт и белья.

Жаль, что здесь нет музыки.

Она присоединилась ко мне в воде, и я вымыл ей волосы.

– Шампуня осталось совсем мало, – предупредила Анна и нырнула, чтобы сполоснуть пену.

– На сколько еще хватит?

– Не знаю, возможно, на пару месяцев. И мыло тоже заканчивается.

Мы поменялись местами, и Анна занялась моей головой. Потом я намылил руки и как следует огладил все тело Анны, затем она ответила мне тем же. Ополоснувшись, мы сели на песке, позволяя ветерку высушить кожу. Анна устроилась передо мной и прислонилась к моей груди, отдыхая, пока солнце опускалось за горизонт.

– Однажды я подглядывал, как ты моешься, – признался я. – Собирал дрова и не заметил, как забрел слишком далеко. Ты вошла в океан обнаженной, а я спрятался за деревом и смотрел. Зря я так. Ты мне доверилась, а я все равно это сделал.

– И ты подглядывал всего один раз?

– Да. Конечно, частенько хотелось повторить, но я не стал. – Я набрал полные легкие воздуха и шумно выдохнул. – Злишься?

– Нет. Мне всегда было интересно, следил ли ты за мной. А я тогда, эээ…

– Ага.

Я встал и потянул ее за собой. Мы вернулись в дом и прилегли в палатке, а когда все закончилось, Анна сказала, что я во всех отношениях гораздо лучше, чем рука, смазанная детским маслом.

Глава 29 – Анна

Я сидела на берегу и красила ногти на ногах розовым лаком. Глупо, конечно, учитывая наше положение, но в чемодане оказался лак, а у меня было сколько угодно времени на маникюр и педикюр.

Подошел Ти-Джей.

– Милые ноготки.

– Спасибо, – отозвалась я, аккуратно нанося второй слой. – Я тебе не рассказывала про Люси, мою маникюршу?

Ти-Джей засмеялся:

– Я даже не знаю, что за зверь такой «маникюрша» и чем таким страшным она занимается.

– Приводит в порядок мои ногти.

– Ясно. Нет, не рассказывала.

– Я ходила к Люси через субботу.

Ти-Джей приподнял бровь.

– Да, в Чикаго я следила за собой немного тщательнее, чем здесь. Короче, для Люси английский был неродным языком, а я так и не поняла, на каком языке она пытается изъясняться – больше ни от кого ничего похожего не слышала. Но мы все равно довольно много болтали, хотя ни одна не понимала, о чем говорит другая.

– И о чем же вы болтали?

– Да так, о жизни. Люси знала, что я преподаю в школе и у меня есть парень по имени Джон. Я была в курсе, что Люси воспитывает тринадцатилетнюю дочь и что она любит смотреть реалити-шоу. Люси очень милая. Называла меня малышкой и всегда обнимала при встрече и прощании. Каждый раз спрашивала, когда мы с Джоном поженимся. Однажды у нас случился прорыв в коммуникации, и я, вроде, пообещала, что только Люси будет делать мне свадебный маникюр. – Я закрутила крышку флакончика с лаком и посмотрела на пальцы ног. Лак лег не вполне равномерно. – Люси бы огорчилась, увидев сейчас мои ноги. – Я подняла глаза на Ти-Джея. Выражение его лица было загадочным. И я не смогла его разгадать. – Что случилось?

– Ничего.

– Уверен?

– Ага. Пойду порыбачу, а ты суши ногти.

– Хорошо.

Вернувшись с рыбой, Ти-Джей уже выглядел вполне нормальным, а значит то, что его встревожило, быстро прошло.

* * *

– Почему ты не ходишь голой постоянно? – спросил Ти-Джей. – Зачем вообще одеваться?

– Но прямо сейчас я голая.

– Вот именно. Поэтому мне и пришла в голову эта идея.

Мы с Ти-Джеем стояли на берегу, пытаясь постирать грязную одежду, включая и ту, в которой туда пришли.

– Еще пахнет? – спросил Ти-Джей, протягивая мне футболку.

– Э, возможно, самую малость. – Отстирать начисто было сложно, ведь средство для стирки кончилось год назад. Теперь мы просто полоскали одежду в воде и считали, что сделали все возможное.

– Если бы мы все время ходили голышом, не нужно было бы стирать, Анна, – широко улыбнулся Ти-Джей. Мы вышли из воды и развесили вещи на веревке, натянутой между двумя деревьями.