На передней линии обороны. Начальник внешней разведки ГДР вспоминает

Во время работы я усваиваю практическую таблицу умножения разведки, добываю первый общий план объектов британцев, их задачи, их караульные посты и занятых там лиц. Любой сбор информации, даже в Восточном Берлине, становится испытанием на прочность. У меня нет ни служебного удостоверения личности, ни каких-либо других документов, с помощью которых я мог бы удостоверять свою личность при получении сведений. Поневоле учусь и приобретаю практический опыт на каждом этапе работы под легендой, тренируюсь в использовании нелегальных методов, соблюдении конспирации. Учебников нет, пройденное в школе едва ли пригодится. Никто не может помочь, каждый должен рассчитывать на себя и свою ловкость, каждый — «кузнец своего счастья», кое-кто обжигает пальцы о раскаленное железо, за которое вынужден хвататься.

Советские советники, прикрепленные к каждому служебному подразделению, пытаются помочь. За наш отдел отвечает офицер секретной службы в летах. Он отлично говорит на нашем языке, но немецкий менталитет ему довольно чужд. Кроме того, он едва разбирается в нелегальной работе. Но по долгу службы он руководит нами и контролирует нашу работу. Мы не можем следовать многим его советам в оперативной работе, ибо они далеки от жизни в условиях разделенного на части Берлина и расчлененной Германии, далеки от наших представлений и оторваны от реальной ситуации. Он этого, конечно, не понимает. Мало действенной помощи и от созданного по советскому образцу руководящего аппарата. Формуляры, с которыми мы сражаемся каждый день, довольно нескладно переведены с русского языка на немецкий. При подшивке и работе с делами завербованных агентов мы, оперативные сотрудники, прежде всего, боремся против «заговора вещей». Каждый отдельный лист мы должны не просто подшивать, а пришивать, согласно советскому примеру, иголками и шпагатом к соответствующему делу. Плохо натренированные в данном виде ручной работы мы, молодая поросль, вскоре капитулируем перед этим бредом. В металлических шкафах собираются неподшитые бумаги. Систематика раз и навсегда нарушена. Мы тренируем нашу память — важное условие для каждого сотрудника секретной службы. Так мы говорим себе.

Самоучки проверяют себя в час «Ч» при создании службы разведки. Мы действуем с энтузиазмом целинников, как мы это себе представляем по советским романам.

У службы внешнеполитической разведки молодой ГДР не остается времени на самостоятельное взросление. В 1953 году она становится главным отделом XV ведомства государственной безопасности. Мы, молодые люди, этого совсем не замечаем. Лишь когда в 1954 году я получаю служебное удостоверение и меня аттестуют на старшего лейтенанта, реально понимаю, что отношусь к ведомству госбезопасности. Легендой все равно остается, как и с самого начала, наша работа в Министерстве внутренних дел. Едва ли кто-то воспринимает тесное переплетение внешней разведки и внутренней секретной службы как нечто особое В недостатках, а также в определенных преимуществах, например в использовании совместних ресурсов, я конкретно разберусь позже. Включение Министерства госбезопасности в качестве ведомства Министерства внутренних дел всегда виделось в увязке с увольнением министра Вильгельма Цайсера после 17 июня. И это правильно. В конечном счете, ГДР и здесь следует советскому образцу. Перед этим в Советском Союзе госбезопасность, включая разведку, была переведена в Министерство внутренних дел.

В 1954 году наша служба покидает здание на Роландуфер. Отдельные отделы переезжают на различные объекты, в большинстве — на восточные окраины Берлина. Наш отдел размещается на берлинской вилле в районе Каролиненхоф. Позже здесь образуется центральный конспиративный объект управления Главного управления разведки. Теперь резиденция нашего отдела находится не в центре, обезображенном оставшимися после войны руинами, а в великолепном доме с ухоженным садом, причалом и лодкой на озере Лангензее. Однако при всем комфорте, который предлагает нам новое место, моя дорога на работу удлиняется. Кроме того, мы — те, кто, собственно, изо всех сил должен вести разведку у противника, — еще должны сами вместе с двумя штатными охранниками стеречь наш объект во время частых ночных дежурств.