На передней линии обороны. Начальник внешней разведки ГДР вспоминает

Вскоре выясняется, что именно в такой комбинации можно быстрее и эффективней получать интересную информацию. Поэтому в последующие годы мы занимаемся в основном засылкой в ФРГ в качестве резидентов супружеских пар и их устройством там. Мы тщательно подбираем их, ибо, кроме желания работать, мужества и решимости, это дело требует способности к обучению, терпения и выдержки. Так как наши разведчики выезжают уже не под своими именами, а под фамилиями реальных людей, то они должны не только вжиться в чужую биографию, но и жить по ней. Как правило, они меняют и профессию. Они не имеют права посвящать в это кого-либо, даже самых близких родственников. Их жизнь полностью переворачивается: супружеская пара покидает свою привычную среду и принимает фиктивные условия труда, тяжело угадываемые другими. Или они тайно исчезают под покровом ночи.

Обучение разведслужбе перед внедрением обходится довольно дорого. Успех же не всегда гарантирован. Непредвиденные обстоятельства именно в разведке возникают сплошь и рядом. Дитер и Хильде Штапфф (обоим примерно по 25 лет) пришли к нам по призыву кампании «Акция 100». Мы интенсивно обучали обоих выполнению разведзаданий. Они должны были не только идентифицировать себя с новой жизнью, но и освободиться от диалекта, на котором говорят в Рудных горах, оторвать себя от родины и привыкнуть к большому городу. По завершении их легализации мы располагали надежным опорным пунктом в Кельне. Но через короткое время мы должны были в спешке отозвать их назад в ГДР. Во время коллективной экскурсии от предприятия Дитера Штапффа узнает бывший житель его родной деревни в ГДР. Громко и возбужденно он заговаривает с ним и раскрывает его как бывшего сотрудника местной районной службы МГБ. Из-за этого у нас стало резидентов меньше на одну супружескую пару.

Испытываешь боль, когда потеря супружеской пары, подготавливаемой в течение длительного времени, связана с личной трагедией сотрудника. В лице Зигфрида Гюнтера из Лаузица я нахожу великолепного кандидата. Он должен стать резидентом. Благодаря хорошей атмосфере в семье я привлекаю к беседам даже его отца, чего, вообще-то, никогда не бывает. Этим я смягчаю обычную психическую нагрузку кандидата. Как и в большинстве случаев прошу Зигфрида принимать участие в разработке его легенды. В связи с тем, что в молодости он работал в цирке, он выбирает себе работу по уходу за животными. Несколько необычно для начала карьеры в ФРГ, но не всегда гладкие легенды являются самыми действенными. Зигфрид Гюнтер должен поселиться под Бонном. Вскоре после перехода в ФРГ он потрясающе быстро находит себе место мастера по обивке мягкой мебели на заводах Форда в Кельне. Все подготовлено, его жена тоже переезжает туда. Ее мы обучили как помощницу. По прошествии двух лет так называемый источник еще не подключен, но оба устроены. Работу можно начинать. Однако, когда женщина во время поездки домой через Берлин беседует со мной, я отмечаю некую несуразицу в ее речи. Письма, которые она после этого пишет секретными чернилами и которые поступают ко мне, становятся все более сумбурными. Когда Зигфрид сигнализирует, что с его женой не все в порядке, ее обследуют в Берлине. Врачи устанавливают шизофрению. Я прерываю их работу. Оба возвращаются назад в ГДР. Брак распадается. Она живет снова в Лаузице и часто бывает на лечении в Берлине. Я чувствую ответственность за них и забочусь о них в дальнейшем. Через несколько лет она умирает. Таков трагический конец даже не начавшейся по-настоящему карьеры разведчика. Что стало причиной болезни: тяжесть конспиративной жизни или что-то другое — медики сказать не могут.

Для других успешно заброшенных резидентов и помощников мы определяем источники. Вскоре мы в состоянии вести в ФРГ источники, хотя и немногочисленные поначалу. Резиденты переправляют информацию нам в ГДР. Ценный материал предоставляют Рут Мозер и Норберт Мозер, подполковник федеральных ВВС, Бруно Винцер, майор и пресс-офицер группы ВВС «Зюд», Петер Келлер, работающий в телетайпном центре Министерства обороны ФРГ. Супружеские пары, великолепно обученные в профессиональном плане, такие, как Хайнц Баудэ и Инге Баудэ, Йохен Пингель и Карин Пингель, Ханс Фирян и Эвелин Фирян, Руди Архут, заботятся о том, чтобы документы и информация доходили до нас. Все супружеские пары, к моменту их перемещения в возрасте примерно 25 лет, работавшие в ГДР учителями или в государственной администрации, умеют общаться с людьми и руководить ими. После разоблачения (никто из них не виноват лично) они ведут себя как профессионалы. Все возвращаются назад в ГДР.