На перепутье миров

— Исключительно.

— Но действует ли лучевая обработка на людей? На моих глазах умирали…

— Кто физически крепок, может жить долго. Прадеду больше ста лет. Слабаки умирают все равно.

— Так, значит, ты заметила, когда я появилась?

— Да. Я ждала. Медальон должен был затянуть тебя. Он обладает волшебными свойствами, только я толком не знаю какими. Я думала, что не дождусь. Где ты зависала? Прадед говорил, на земле несколько параллельных миров, и, если при транспортировке что-то пойдет не так, можно в них затеряться.

— А почему ты молчала в психушке? Про тебя разные истории ходили. Будто на глазах умер кто-то?

— Я сама распустила этот слух, чтоб не приставали. На самом деле просто боялась.

— Ясно. А здесь все психи?

— Конечно, нет, — Света улыбнулась, — просто в больнице есть ход, через который эти существа проникают в наш мир. Есть такие и в других местах.

«Это опасно,» — внутренний голос вклинился в разговор так резко, что Алекс не сразу поняла, кто это сказал.

Она оглянулась и увидела внимательный взгляд надзирателя. Он показал знаком, что разговор надо прекратить. А через секунду стражники потащили женщин обратно в кельи.

— Договорим, — шепнула Алекс Свете, — надеюсь, это не последняя встреча…

Оказавшись в коморке, Алекс долго не могла прийти в себя после услышанного. Она бродила взад-вперед, машинально теребя медальон. В какой-то момент цепочка не выдержала, соскользнула с шеи и оказалась в руке. Сразу же нахлынула темнота, и женщина в очередной раз погрузилась в небытие…

…Очнулась быстро, но не там, где потеряла сознание. Она опять лежала на берегу реки, где познакомилась и подружилась с Саечкой. Только теперь птицы не было. Женщина почмокала губами, чтобы привлечь подружку, но та не появилась. Впрочем, прошло длительное время, и в этом мире могло многое измениться. Вот, например, погода. На этот раз было прохладно, и женщина ощутила озноб, хотя на ней была накидка из меха.

В руке лежал медальон, а грудь распирало от молока. Приближалось время сцеживания. Только кому нужно было здесь ее молоко? Однако Алекс понимала — если не сцедить, могут возникнуть проблемы. Отложив медальон в сторону, она начала усиленно выдавливать питательную жидкость на землю.

Молоко падало на растущую рядом траву, и та сморщивалась и засыхала. Но Алекс это не смущало. Она привыкла к сюрпризам. Когда грудь стала мягкой, Алекс поправила на себе одежду, обмотала вокруг руки разорванную цепочку, и устало завалилась в траву.

— Итак, произошло то, о чем предупреждала Пушкина, — думать вслух было легче, — я затерялась в нескольких мирах, и как мне выбираться, не знаю. Но почему это случилось? Может, медальон тому виной?

Едва слышимый глухой звук привлек внимание Алекс. Она подошла к реке и заглянула в воду. На помутневшей поверхности исчезало изображение, напоминающее то, которое видела Алекс в свой первый день на этом берегу: расплывчатые здания, маленькие фигурки…

— Во, дела! — растерянно воскликнула она, — Похоже, снова открывался портал? Кто-то еще попал в сети отвратительных монстров?

Дорога в черный мир была ей знакома, был известен и выход. Эх, если бы она только знала об этом раньше, скольких бы бед удалось избежать. В первый же день она сорвала бы с себя медальон…

В какой-то момент она вспомнила роды. Тогда было тяжело. Но время прошло, и в душе появилась грусть оттого, что не увидела своих мальчиков.

«Нужно разорвать связь между нашими мирами. Я не знаю, как, однако сделать это необходимо, чтобы избавить от печальной участи будущее поколение», — подумала Алекс.

Но сейчас она устала от всего, хотелось спать, есть и ни о чем не думать. Хотя бы несколько часов. Едва передвигая ноги, она отправилась по знакомой дорожке в малинник, который «открыла» для нее Саечка.

— Милая птичка, где ты? — Тоска по маленькой подружке разрывала сердце Алекс, — Не хотелось бы, чтобы ты погибла от зубов какого-нибудь зверя.

Алекс усмехнулась тому, что сказала. Окружающая местность не выдавала присутствия здесь диких зверей. И это было не плохо.

— Вот, наконец, и малинник, — женщина стала рвать и с наслаждением класть в рот крупные черные ягоды, — Ох, и вкусно!

Немного перекусив, она пошла к озеру, искупалась и легла на травку. Уснула быстро, даже путавшиеся в голове стайки взволнованных мыслей не могли помешать ей погрузиться в крепкий, по-детски сладкий сон…

Прошло, наверное, много времени, прежде чем Алекс почувствовала момент пробуждения. В первую минуту, еще не «разодрав» как следует опухшие ото сна веки, она не поняла, где находится. Появилась мысль, что она снова в коморке черного мира, вот сейчас войдет надзиратель и заставит ее сцеживать молоко. «Ах, молоко!» — Алекс двумя руками помяла грудь, та была мягкой. Молока не было. «Уже хорошо!» — объяснения искать Алекс не хотелось. Возможно, пережитое волнение поспособствовало тому, что молоко «перегорело» в ее груди. А когда глаза полностью открылись, женщина вновь обрела чувство реальности.